-Стой! Куда? Назад! – послышались сзади крики, но Екатерина уже не поворачивала голову, удаляясь от позиции в сторону Западной Двины. Ползти оказалось не так просто, как казалось. Во-первых, плохо видно направление движения, а во-вторых, когда запели над головой пули, сразу же захотелось повернуть назад. Теперь она понимала, почему Михайлович не хотел покидать окоп. Вернуться назад, значит расписаться в своей собственной глупости и трусости, а ползти вперед, равносильно, что искать смерти. Как быть? Назад? Лариса наверняка поймет и не осудит. По ходу движения спустилась в воронку. Посидела, подумала и поползла дальше. Упертость, это черта характера всех Ереминых. Немцы запустили осветительную ракету, и в ее свете Екатерина выбрала правильное направление движения. Где-то в этом районе они с Лоркой видели своего водоноса. Используя рельеф местности, она упорно продвигалась к реке. Но где же этот санитар? Почему она не видит его? Приняла правее. Никого. Вернулась и расширила круг поисков. Вот тут-то «фрицы» и засекли непонятное движение на нейтральной полосе. Зашипела одна ракета, вторая и застрочил пулемет. Его огненные трассеры методично прощупывали «нейтралку», приближаясь к Ереминой. Желая спрятаться от этой свистящей смерти, девушка нырнула в какую-то выемку в земле и больно ударилась коленом обо что-то металлическое. «Осветилка» зависшая над ней, дала полную картину происходящего. Она лежала в яме, рядом с убитым санитаром, которого так тщетно искала. Катя пнула термос ногой. Полный. Значит целый и не пробитый пулями. Это с одной стороны хорошо, а с другой стороны и веса-то в нем поболе будет. Как она его тащить станет? Дождавшись пока перестрелка немного утихнет, Катька поползла вперед. Термос при движении играл роль якоря. Он то и дело за что-то цеплялся, да и сам казался неподъемной ношей. Она напрягалась, что есть мочи, подтягивая к себе металлическую емкость. Немцы, заподозрив что-то неладное, открыли беспорядочную стрельбу.
-Мама, мамочка! – стонала девушка, сжимаясь в комок от свиста пуль. И тут ожил ДОТ. «Максимы» полоснули свинцовыми струями по вражеским окопам. Весь передний край ожил вспышками выстрелов. Еремина вспоминая Бога, мать и еще множество отрицательных персонажей, пыхтя, словно паровоз двигалась к своим позициям. Свалившись в очередную воронку, заплакалаот бессилия и усталости. Трассирующие пули роем проносились по небу, вспыхивали яркими звездами осветительные ракеты. Екатерине, невзирая на страх, хотелось закричать во всю мощь своих легких: «Почему это случилось именно со мной? За что?»
Высшие силы, увидев безысходность всей этой ситуации, сжалились над беднягой.
-Катя! Катя! – кто-то невидимый звал девушку.
-Я здесь! – пытаясь перекричать шум выстрелов, отозвалась санитарка. В ее убежище спрыгнули сразу два красноармейца.
-Цела?
-Да, - всхлипывая, ответила она.
-Еле нашли тебя, - сообщили парни.
-Вы меня искали?
-Комбат приказал. Сказал, чтобы без тебя не возвращались. Идти можешь?
-Могу, родненькие, - вытерла слезы девушка.
-Тогда пошли, пока лейтенант из дота отвлек их на себя, - торопили ее мужчины.
-Воду не забудьте, - напомнила Еремина о самом главном. Мужики покинули воронку первыми, а за ними и Екатерина. Без тяжелой ноши было значительно легче. На бруствере ее подхватили крепкие солдатские руки и опустили на дно окопа.
-Как фамилия? – тормошил ее за плечо Попков.
-Еремина, - пискнула девушка.
-Была бы моя воля, то наградил за храбрость. Ты молодец! Отобьем фрица и подам документы в штаб. На орден не рассчитывай, а медаль возможно и дадут, - обнадежил ее комбат. Какая там медаль? Спасибо хоть жива, осталась, - радовалась и этому Катюха. Лорка тоже была безумно счастлива ее возвращению.
-Чего ты полезла туда? Героиню из себя корчишь? – налетела на помощницу санинструктор. Геройство как раз у Ереминой закончилось. Она заплакала, словно маленькая девочка. Лариска прижала голову Катьки к своей груди.
-Перестань. Все обошлось. Больше так не делай.
-Это ты обо мне сказала комбату? – всхлипывая, спросила Еремина.
-Конечно я. Кто-то же должен был решить этот вопрос? Спасибо за воду. Пойдем поить раненных, - миролюбиво предложила санинструктор.
Утро ознаменовалось артиллерийским налетом. Земля дрожала от разрывов снарядов и просыпалась сквозь бревна наката землянки, прямо на головы людей. Когда пушки замолчали, воцарилась какая-то не реальная тишина. Девушки покинули землянку, чтобы осмотреться. От дота в небо поднимался черный дым.