Он пьянел буквально на глазах, уже плохо держался на ногах, и я смотрел на него с искренним отвращением. Невозможно было представить, что совсем недавно с этим человеком мы пили на брудершафт и в одной постели кувыркались с девками.
— А рассказать тебе, как я использую Сашину жену Риту? — пьяно осклабился он. — По прямому, так сказать, назначению. То есть, е…у ее. Откуда ты думаешь, я все знаю? Я ее, так сказать, перевербовал. Говорят же, что от любви до ненависти — один шаг? Так вот, я доказал, что эта максима верна и наоборот. Рита сливает мне в койке все — и про то, как она сидела в тюрьме, и про то, как они с Сашей ловко тебя кинули, и про то что Саша ее не трахает, потому что потерял здоровье на Новой Земле, и поэтому пусть не предъявляет претензий, слабак, что она ему изменяет.
Я испытал физически ощутимый приступ моральной тошноты, перелез через стойку, нашел свои куртку и шапку, оделся и буквально выскочил на улицу. Там было темно, ветрено и снежно. Намело, ступеньки стали скользкими, и я начал спускаться, осторожно ощупывая их ногой. Дверь за моей спиной распахнулась, словно в нее изнутри ударил атакующий носорог, на крыльцо вылетел Аббас, поскользнулся, взлетели вверх обе его ноги в модных остроносых туфлях «не по сезону», и он спиной грохнулся оземь. «Ой, бля!» — поморщился я, отвернулся, и пошел к машине, стоящей в соседнем переулке. Большего объема сочувствия к этому человеку у меня просто не было.
— Шеф, шеф! — закричал Аббас мне вслед, сидя на заснеженном крыльце. — На самом деле бриллиант стоит полтинник, полтинник грина, слышь, шеф! А еще я квартиру купил! Трешка, девяносто метров. Сто штук забашлял! Веришь — в казино выиграл, ха-ха! Слушай, а если я за четыре последних месяца заработал больше, чем за предыдущие четыре года, значит, раньше я просто что-то делал неправильно? Раньше глупое добро побеждало зло, а теперь наоборот. Зло делать выгоднее, шеф! А помнишь мою старую квартиру на Шокальского? Катю помнишь? А, шеф? Помнишь?!
Его крики доносились все тише, потом я повернул за угол, и они смолкли совсем. Сел в занесенную снегом машину и долго сидел, почему-то не заводя мотор, выдыхая пар в морозную темноту салона. Думал о том, что на самом деле проиграл. Потому как — что такое предательство близких людей, как не поражение? Поражение твоего добра в борьбе с твоим же злом.
[i] Качать тему за расход (блат.) — обсуждать условия договора
[ii] Лантуха центровые сдать на блат (блат.) — хорошие, качественные ворованные вещи дешево продать.
[iii] Талый грунт (блат.) — слабина в разговоре, нетвердая позиция
[iv] За те же белки замантулить (блат.) — сделать за те же деньги
[v] Терпила (блат.) — пострадавший
[vi] Гревак (блат.) — передача в зону
[vii] Рамсы (блат.) — здесь — проблемы, дела
[viii] Не в дыму (блат.) — быть не в курсе вопроса
Глава 8. Ива
Глава 8.
Ива
Ива позвонила мне на домашний телефон вечером 14 июля 2000 года, — номер она знала, надо полагать, от Марины. Той дома еще не было, привычка засиживаться в галерее допоздна появилась у нее после девяносто восьмого, когда полгода жили исключительно на ее заработки. «Арсений Андреевич? — раздался в трубке тихий женский голос, показавшийся мне незнакомым. — Это Ива Эскерова. Извините, что я вас побеспокоила. Я знаю, что вы с Аббасом сейчас… не общаетесь. Но вы были друзьями, и я подумала… Аббаса арестовали, он в тюрьме. Я не знаю, как быть, мне помощь нужна, и я все-таки решилась позвонить вам. Я неправильно сделала?»
О чем можно успеть подумать, пока размышляешь над ответом — ну, три секунды, ну, пять, дальше абонент на другом конце провода начнет думать, что что-то с линией, или что собеседник неожиданно впал в кому. У меня в голове пронеслась целая история. О том, как от своих старых работяг, оставшихся со мной в «Арми-Строе», я узнал о том, что еще в конце девяносто седьмого года кое-кто из них работал на объекте, адрес которого оказался мне совершенно незнаком. К августу 98-го таких объектов было уже минимум три, всеми ими руководил доверенный Аббасов прораб Олег. Поскольку удалось совершенно точно выяснить, что мебель на эти объекты завозилась машинами «Арми-Сана», стало очевидно, что Саша Качугин был не просто в курсе Аббасовых леваков, а вступил с ним в сговор. Саша «сливал» клиентов, которые приходили в магазин, не мне, своему компаньону, а Аббасу. Выгода сторон была в том, что Аббас клал в карман всю прибыль от стройки, а Саша «отстегивал» ему от поставок на эти объекты существенный меньший процент, чем моя компаньонская половина. Стало понятно, откуда взялись у Аббаса деньги на тачку, брюлики, квартиру. Но я-то, я! Вот кто лошара деревенская! Ведь Саша во время нашей с ним достопамятной встречи просто в открытую рассказал всю уже вовсю работавшую на тот момент их с Аббасом схему! Я слушал, можно сказать, чистосердечное признание! Боже, как же я был слеп! А сейчас Аббас, не знаю уж, в каком юридическом статусе, восседал в отдельном кабинете напротив кабинета Риты, и руководил квартирными ремонтами уже под эгидой «Арми-Сана».