Он удобно расположился в кресле, откинул голову на спинку и погрузился в свои мысли.
Не стала ему мешать, а, ещё раз зацепившись взглядом за книги, подумала: «А умею ли я читать и писать по-здешнему?» Пока жила в поместье даже не думала об этом. Я радовалась, что говорю на местном диалекте так же чисто, как и на родном языке, а книгами интересоваться времени не хватало. Да и где их взять?
А сейчас вот интересно стало, как получилось, что понимаю чужую речь и говорю на чужом языке? Магически на меня не воздействовали, специально не учили, а ведь понимаю всё. И могу не только общаться с местными, но и помню прошлую жизнь и если возьму в руки перо и лист бумаги, то точно сумею написать сочинение на тему попаданства, используя русский алфавит.
На счёт первого могу предположить, что возможность общаться перешла ко мне «по наследству» от прошлой хозяйки, сохранившись где-нибудь в глубинах головного мозга. А вот почему помню прошлую жизнь? Если душа это некая нематериальная субстанция, то, как в ней может сохраниться память прошлой жизни? На этот вопрос так просто не ответишь, но меня сейчас интересует другое: умела ли Хроня читать? И если умела, то смогу ли я, взяв в руки да хоть вон ту толстенную книгу, понять, что в ней написано?
Но вряд ли кто-то в поместье обучал сиротку грамоте. А жаль. Так же легко, как с общением это не прокатит и наверно всё же придётся самой корпеть над учебниками, познавая грамоту этого мира.
Кстати, как мир-то называется?
Замечтавшись, совсем забыла, где и с кем нахожусь, и невольно вздрогнула, когда оборотень нарушил тишину, обратившись ко мне с очередным вопросом:
— Как давно ты носишь медальон?
Медальон? Какой медальон? Ах, э-э-этот медальон. Я непроизвольно накрыла ладонью, спрятанный под одеждой кругляш.
— Пару недель. А что?
— Что внутри?
— Эм… ну…
— Что внутри, Яна? — повторил вопрос Вожак, и я почувствовала противный холодок между лопатками, а ещё мне вдруг очень-очень захотелось ему всё рассказать.
— Там серебряная монетка с непонятным иероглифом, — сами собой вырвались слова.
Я подозрительно прищурилась. Он снова на меня воздействовал?
— Ты её трогала? — как ни в чём не бывало, продолжил он.
— Да и укололась, а кровь впиталась.
Да чтоб тебя! Как он это делает?!
— Прекратите! Пожалуйста, не надо на меня воздействовать, я сама расскажу.
— Хорошо, Яна, просто я показал тебе, что обманывать меня бесполезно. Теперь ты знаешь об этом, и не будешь пытаться, что-либо скрыть. Если я спрашиваю, значит, ты должна ответить как можно подробнее и ничего не скрывать. Поняла меня, девочка?
— Да, Вожак, поняла, — покорно выдавила я, с трудом смиряясь с ещё одной нелицеприятной стороной жизни оборотней. Вожак не только может приказать, но и силой заставить подчиниться.
— Вот и молодец, — скупо похвалил он. — Теперь ты должна показать мне свой Родовой знак, который спрятан внутри. Так мы быстрее найдём твоих родных.
— А вдруг он не мой? Вдруг это чужой знак?
— Нет, Яна, ты не смогла бы взять его в руки. Ты же ещё кое-что почувствовала?
— Да, мне не хочется с ним расставаться.
— Ну, вот видишь, значит скоро мы раскроем тайну твоего прошлого.
С неохотой сняла с шеи медальон и открыла замочек. Серебряная ромбовидная монетка с танцующим безголовым человечком оказалась в моей ладони, и я протянула руку вперёд, давая возможность Найтуру её рассмотреть, а потом спрятала обратно.
— Никогда такого знака не видел, но это ничего не меняет. Ты же хочешь найти своих родных, Яна?
Он внимательно следил за мной своими холодными тёмными глазами, а я лишь растерянно смотрела в ответ.
Хочу ли, чтобы они нашлись? Не знаю. Это же не мои родные, а той девочки-оборотня, тело которой заняла моя душа.
С одной стороны — здесь я совсем одна и, по сути, являюсь подростком, который только-только совершил свой первый оборот. И случись что серьёзное, меня и слушать не станут, лишь рукой небрежно отмахнутся. В связи с этим, было бы неплохо иметь поддержку кого-то из родственников, потому что нет у меня сейчас ни кола, ни двора и повелевать мной может любой, по праву сильнейшего.
А вот с другой стороны — ну, найдут родню, ну, заберут они меня к себе, и также будут распоряжаться моей жизнью, но уже на законных правах родственников. Это сейчас я свободна как ветер, куда хочу, туда лечу. Хочу, задержусь в этой деревне, добровольно принимая главенство Вожака, хочу, уйду в другую.
Но это мои мысли, а вот для Найтура будет подозрительно, если на его вопрос отвечу «нет». Разве может кто-нибудь в здравом уме отказаться от поиска родных? Тем более сирота. Тем более ребёнок-сирота.
— Не знаю, — честно ответила я. — Прошло столько времени, это очень сложно.
— Ну, а вот это тебя волновать не должно, — заметил он, — оставь поиски тем, кто старше и опытнее тебя.
Вот, я же говорила, что меня никто всерьёз не принимает.
— Конечно, Вожак, — покорно согласилась я, — только в поместье у меня было другое имя. Там меня звали — Хроня Коровина.
Найтур скривился и неодобрительно покачал головой.
— Надо же, — хмыкнул он, — кому-то ты сильно насолила, своим появлением. Имя, которое выбрала ты, мне нравится больше.
Спасибо, мне тоже, но дальше-то что будем со мной делать?
— А что теперь со мной будет?
Вожак постучал пальцами по подлокотнику кресла, его взгляд стал задумчивым.
— Ты очень понравилась Тину, — как бы, между прочим, произнёс он.
— Мне он тоже понравился, — улыбнулась, вспоминая задорные глаза и рыжую копну волос, — замечательный ребёнок.
Что не скажешь о его сестре.
— А как тебе Далия? — Найтур пристально посмотрел на меня. — Она ответственная и могла бы приглядывать за тобой.
Только не Далия!
Пусть я мало её знаю, пусть она хоть семь пядей во лбу, но жить с ней на одной территории категорически отказываюсь.
Наверно что-то такое и понял Вожак, хотя я и слова не сказала, но уж очень понимающий у него был взгляд.
— Хорошо, не хочешь жить у Далии, выберем тебе другой дом. — Он задумчиво поджал губы. — Но ты подумай, несмотря на свой нелёгкий характер, эта девочка хорошая домохозяйка и одна воспитывает маленького брата.
Ага, знаю я таких, хороших. То-то Тин ко мне потянулся, стоило лишь проявить к нему немного теплоты. Конечно, весь дом держится на её плечах, но лисёнку нужен не только домашний уют, но и любовь, чего там нет и в помине.
А уж как она «обрадовалась» мне…
В принципе мне чисто по барабану эти её закидоны на пустом месте, но жить в доме, где о тебя будут в буквальном смысле вытирать ноги, мне не хочется. Другое дело, если бы это был мой дом, а так, я даже слова против сказать не смогу.
— Я согласна на любой вариант, только не Далия.
— Твоё право, ребёнок, — согласился мужчина, но заодно напомнил, кем я на самом деле являюсь, чтобы не особо зарывалась. — Есть у меня ещё один вариант. Кевин!
Тут же открылась дверь, и на пороге появился красавчик. По любому подслушивал.
— Пойдёшь с Кевином к тётушке Аве, — Вожак взял в руки отложенную книгу, закругляя этим нашу беседу. — Тебе надо определиться с местом жительства, а потом мы продолжим наш разговор. Ведь тебе есть ещё, что сказать мне, девочка?
Я лишь поспешно отвела взгляд.
Почти всю дорогу до тётушки Авы мы с волком молчали.
После разговора с Вожаком тет-а-тет, остался неприятный осадок. Будь я оборотнем изначально, наверное, проще бы отнеслась ко всем этим особенностям, которыми обладал мужчина, но в том и проблема, душа у меня человеческая. Кому понравится знание, что некий субъект обладает над тобой полной властью и может не только заставить говорить правду, но и заставить обернуться?