Я только судорожно сглотнула, на что рядом тяжело вздохнули и продолжили:
— Если бы не та малая часть твоей крови, которая нас объединяет, то… — тут он будто сорвался и зло выдохнул сквозь зубы, а потом вновь заговорил спокойным тоном. Словно судья, безразлично зачитывающий обвиняющий приговор. — Это единственная причина, что ты ещё дышишь.
От этих слов я была на грани обморока и как не уговаривала себя прекратить панику, взять чувства под контроль смогла далеко не сразу. Меня терпеливо ждали, что само по себе было удивительно.
Зато сидя в кустах, я получила ответы на многие вопросы, и не их вина, что они мне не понравились.
Так и знала, что всё дело в моём происхождении. Как не пряталась от прошлого, оно настигло в самый неподходящий момент моей жизни. А ведь я только-только решила довериться судьбе…
Из кустов выходила пусть бледная и с подрагивающими коленями, но взгляд не прятала и не молила о пощаде.
— Советник, ни разу не поверю, что мы родственники.
— Ох, милая девочка, — ответил тот, которого я видела лишь однажды и уже почти год назад, — родственники мы только наполовину.
Мужчина стоял в нескольких метрах от меня, выпрямив спину и заложив руки за спину. Высокий, подтянутый, в белоснежной рубашке, на которой, даже если очень постараться, не найти и пылинки. Такие как он всегда выделяются из серой толпы. Взглядом ли, осанкой или может выражением вселенской скуки на холёном лице. А скорее всего — полной вседозволенностью во взгляде.
Но мне ли пасовать перед такими?
— Даже если так, разве для приватной беседы я не могу рассчитывать на более приятную обстановку? — сказала и демонстративно огляделась вокруг. — Могли бы пригласить в гости, я бы с удовольствием приняла предложение.
— А я бы не потерпел тебя в своём доме. Я вообще терплю тебя с большим трудом, но вот в чём пакость — убить не могу, но очень этого желаю. Весь наш род желает. — Советник протяжно вздохнул и так же выдохнул, показывая тем самым, как же тяжело ему, бедняжке, нести на своих знатных плечах проблемы всего рода. — Ты не думай, ничего конкретно против тебя я не имею, но такие, как ты не могут жить. Ты ошибка, очень страшная ошибка, которая может привести к гибели всех нас.
— Я? К гибели? — Рассмеяться бы, но смешно почему-то не было. Зато было сильное желание вцепиться этому заносчивому типу в лицо, чтобы убрать это снисходительное выражение в свою сторону и получить, наконец, вразумительный ответ, в чём я виновата? — Вы оборотень, я оборотень. В чём разница?
— Ты наполовину человек, — припечатал Советник.
— И это всё?!
— А тебе мало? — искренне удивился он, а потом задумчиво покивал головой. — Ты не понимаешь… Хорошо, сейчас объясню…
Спустя несколько минут, мне хотелось закрыть глаза, упасть в обморок, а потом очнувшись всё забыть.
Я понимала, что никогда не сделаю того, в чём меня обвиняли, но доказать это Советнику даже не пыталась. Я прямая угроза их существованию, а если кто-то или что-то вызывает страх, то его лучше убрать или уничтожить, чем потом бояться в течение всей жизни.
Так и поступили со мной. Только не убили сразу — подбросили к людям, зная, что не выживу. А я взяла, зараза такая, и выжила. И бедные родственники всю голову сломали, как меня снова сжить со свету, потому что живой я им не нужна.
— И что теперь? — я стояла, прислонившись к тёплому и шершавому боку вековой сосны. И только это спасало меня от позорного паденья, да одуряющий запах смолы удерживал сознание на плаву.
— Мы сейчас там, откуда тебе точно не выбраться, — за всю свою обвинительную речь Советник ни разу не взглянул мне в глаза. Зато сейчас от его холодного, жёсткого взгляда слабели колени и кружилась голова. — Если бы я отправил тебя на этот остров много лет назад, ты не прожила бы здесь и дня. Сейчас же это время может растянуться на несколько дней.
— Зачем? — потерянно спросила я. — Зачем такие трудности? Не проще было меня… сразу…
— Проще, — покривившись, согласился Советник, — но не могу. Ты вообще не должна была появиться на свет, но умудрилась родиться и дожить до восемнадцати. Все эти годы ты жила в долг, девочка. — Здесь его взгляд на миг смягчился, но может мне это только показалось. — Прощай, Лавиола, дочь моей глупой и влюбчивой сестры, пора отдавать долги.
И Советник, оказавшийся моим родным дядей, бросил в просвет деревьев небольшой кругляш, от которого на метр вокруг вспыхнула трава, а из центра раскрылся прозрачный купол в полтора человеческого роста.
— Не пытайся идти за мной, — предупредил оборотень. — Портал рассчитан на одного, ты сразу умрёшь.
На его предупреждение лишь невесело хмыкнула — умру сразу или через несколько дней, в чём разница?
Советник же шагнул в белый туман портала и исчез. А через несколько секунд исчез и туман, и кругляш, и лишь выжженный круг земли говорил о том, что здесь недавно открывали портал.
Глава 22
Я смотрела на чёрный выжженный круг, и моя душа медленно сгорала вслед за ним.
— Всё дело в чистоте крови, — повторила его слова. — Во всём виновата кровь.
Я выросла в мире, где парень никогда не спросит, что у тебя за кровь, когда делает тебе предложение. Конечно, группа крови важна для людей, которые создают семью, чтобы исключить возможность неожиданных неприятных последствий, но это единственная причина вопроса.
На Риконе же, если оборотень влюбится в человека уже нонсенс. А если у них появится малыш, это просто катастрофа.
Я не знаю правильно ли это или нет, я дитя другого мира, поэтому причина моего гонения выглядела для меня глупой, надуманной и жестокой. Как жить дальше, зная, что тебя хочет убить вся родня? Даже если случится чудо, и я спасусь с острова, мне придётся всю жизнь оглядываться за спину.
И вот вопрос: нужна ли такая жизнь?
С другой стороны, оборотней, наверное, тоже можно понять. Если они начнут разбавлять свою кровь человеческой, то через несколько поколений эта раса вообще перестанет существовать. Кровь разбавится настолько, что уже внуки вряд ли смогут обернуться.
Да далеко ходить не надо — во мне ровно половинка крови оборотня и, если бы не Вожак, я бы, наверное, и не обернулась никогда.
Поэтому держат эти знания в тайне, поэтому любовь к человеку у оборотней под запретом и следят за этим строго. И только мне повезло выжить… или не повезло. Когда правда открылась — я уже родилась. Мама как могла, скрывалась от родни, но долго это продолжаться не могло.
Родственники узнали, забили тревогу и на общем собрании поручили дяде решить дальнейшую судьбу ненавистной и опасной полукровки. Как дядя не ненавидел меня, убить своими руками ребёнка любимой сестры не смог. Зато смог оставить там, где дальнейшая судьба четырёхлетней малышки была предрешена.
Что ж, так или иначе, манипуляции Советника принесли плоды, пусть не сразу, пусть почти через десять лет, но Лавиола — Хроня Коровина покинула этот неласковый для неё мир. А то, что её тело сразу заняла другая душа, вообще из ряда фантастики. Заняла и прижилась. И жила бы себе дальше, если бы не та встреча с Советником, такая нелепая и такая судьбоносная.
Представляю, какой он тогда испытал шок. Столько лет быть уверенным в том, что полукровка давно почила и тут я — живая и здоровая. Почитай целый год не мог очухаться, а когда пришёл в себя сразу новая попытка отправить меня на тот свет.
Я всё-таки не удержалась и сползла по стволу вниз, наверное, царапая спину в кровь. Хотела ответов — получи, да смотри не обляпайся. А никто и не говорил, что будет легко.
Зато теперь я знаю, какая сила вложена в человека. У нас сильная кровь, которая не подчиняется никому. Да, сразу она не положит на лопатки гены оборотня, но одно поколение, второе, третье и оборотни уже в прошлом. А через пять, шесть поколений они станут легендой.