Я поймала шокированный взгляд голубых глаз и поняла, что Тайлер не до конца осознает применение силы Карлосом, направленное на меня. Хоть он и работает во мраке, его мысли наполнены светом. Тайлер не мог представить, что кому-то наносят физический вред, потому что сам никогда не стал бы этого делать. И в тот единственный раз, когда мы были вместе, он не видел моих шрамов.
Он скрыл свое потрясение так же быстро, как оно появилось. Что было неудивительно, потому что он хорош в своем деле. В конце концов, именно поэтому мы находились здесь: он, играющий равнодушие, и я, получающая удары. Это работало, когда Карлос склонился надо мной, выплевывая мне в лицо нотацию о вмешательстве в разговор между боссами.
― Ах, ты сопливая мелкая шлюшка, ― рассвирепел Карлос. ― Похоже, что я не дал тебе всего? Место, где жить, пищу, дорогую одежду, и так ты меня благодаришь? Вставая у меня на пути, и требуя большего! Жадная сука.
Я съежилась ― это естественная реакция. И если бы я захотела, то могла бы притворно улыбнуться, расположить его ради того, чтобы остудить его ярость. Но такие манипуляции были бы Тайлеру не на руку. Если Карлос забьет на меня, он тут же вернется к спецоперации под прикрытием Тайлера.
Сжавшись для удара, я самоуверенно произнесла:
― Все потому, что ты никогда не обращаешь на меня внимания. Что здесь такого?
Удар пришелся сильнее, чем я ожидала. Всегда сильнее, чем я ожидаю, и неважно сколько раз меня били. Секс был в порядке вещей, но мышечная память не позволяла мне привыкнуть к побоям. Как будто мое тело сотрудничало с Карлосом, я ощущала каждый удар, каждый порез, словно впервые.
Мое лицо прижато к траве, нелепо пахнувшей свежим весенним днем и кровью. Карлос задрал мою юбку и шлепнул меня. Это не были игривые, специфичные похлопывания любовника, а избиение женщины мужчиной. Он обрушивался словно дубинкой, не жаля, а нанося синяки.
Я старалась стонать настолько тихо, насколько это было возможно, не желая разжигать гнев Карлоса еще больше и не показывать Тайлеру насколько это больно. Он почувствует себя виноватым, если узнает. Хоть это и был его промах, я не хотела, чтобы он винил себя.
Слезы лились из глаз, смешиваясь с грязью на лице, вырисовывая камуфляжный орнамент. Я постаралась не представлять, как ужасно, должно быть, выгляжу, когда Карлос дернул меня назад, чтобы поднять.
― Господи, ― сказал он, ― посмотри, что ты наделала. У меня есть работа, а теперь я вынужден возиться с еб*ной соплячкой.
Он встряхнул меня, будто ожидал ответа на вопрос, которого не было.
― Мартинез, езжай один и проверь квартиру, ― гавкнул он на Тайлера.
Последовала напряженная пауза. Чего он ждал? Как раз то, что Тайлеру необходимо ― достаточная возможность, чтобы его люди закончили операцию, которую собирались провернуть и выбрались невредимыми и незамеченными.
Я подняла глаза и обнаружила Тайлера, уставившегося не на меня или Карлоса, а в точку передо мной. Его взгляд горел от напряжения, но что это значит, я не знала. Может быть, гнев за хорошо проделанную работу. Он напомнил мне саму себя ― не в состоянии смотреть на объект своего разочарования. Это я слон в комнате, предмет позора, подумалось мне.
― Ну и? ― спросил Карлос, его голос звучал предупреждающе.
― Еду.
Тайлер с силой дернул дверь внедорожника, от чего машина закачалась. Задержав одну ногу снаружи, он остановился, будто спорил сам с собой.
― Много времени это не займет. Может быть полчаса. Затем вернусь, и мы обсудим новые меры безопасности, ― произнес он, не оборачиваясь.
Он говорил с Карлосом, но сообщение было адресовано мне, сообщая, что он скоро вернется и поможет мне. Тайлер и понятия не имеет, сколько вреда можно нанести даже за десять минут, когда Карлос в ярости. Но еще никогда я не была такой наглой в своем неповиновении.
Глава 5
― Думаешь, что можешь перебивать меня?
Удар. Кожаный ремень прошелся между лопаток. Первые удары всегда самые болезненные. Во всяком случае, я так думала, пока не приходили следующие после первых. Это всегда вызывало потрясение от каждого удара, будто мой мозг притуплял воспоминания от прежде испытанной боли.
― Думаешь, меня волнует, чего ты хочешь? Или о чем думаешь?
Удар. Его сила тряхнула мое тело, подобно шлепку безвольной куклы об бетонный пол. Волны толчков предшествовали боли, распространившейся от спины до кончиков пальцев. Я не могла дышать, мыслить, перед глазами все расплывалось. Красный туман застилал мое зрение усилившейся болью.
― Ты никто для меня. Обычная шлюха, да к тому же тупая.
Треск. Ремень впился мне в спину, обвиваясь вокруг ребер и облизывая нижнюю часть груди. Короткий вскрик вырвался из меня, резко оборвавшись от следующего удара. В воздухе звенело от взмахов ― раздирающей боли и моей агонии ― по мере того, как он бил меня.
Он наказывал меня, потому что я достала его, но, по правде говоря, я это сделала только ради Тайлера. Я предала Карлоса, поэтому заслужила возмездия. Мне полагалось намного худшее, чем порка, однако когда мое тело горело огнем, я и представить не могла ничего более болезненного.
Что мог предложить мне ад в сравнение с этим? Может быть, Господь таким образом проверял, справлюсь ли я, пока жива. А может я уже умерла и застряла в этом аду навечно. Это была самая пугающая мысль. И только единственная вещь, которая дарила терпение ― это осознание, что в один прекрасный день я буду свободна. Даже в аду должно быть лучше, чем здесь.
Я услышала звук прорезания воздуха, всего лишь безобидный свист, пока бляшка ремня не содрала с меня кожу. Крики рвались из моего рта, мысли полностью вылетели из головы. Я могла их контролировать не более чем удары хлыста. Моя кожа пылала там, где были разрывы. Когда боль пронзала рецепторы, выступающий пот попадал в открытые раны, обжигая. Даже собственное тело подводило меня, причиняя больше страданий и проявляя слабость.
А удары все продолжались и продолжались, каждый взмах рассекал и резал меня на части, пока я не убедилась, что никогда не соберу себя воедино. Боль обрушивалась на меня нескончаемыми волнами, затягивая, лишь чтобы вновь вытолкнуть меня для ярких ощущений.
Боль продолжала отдаваться в спине, как если бы он никогда не останавливался, но мужчина стоял передо мной, тряся членом над лицом. Шлепал им и смачивал предэякулятом, выступающим на кончике. Дернув меня за волосы, чтобы я открыла рот, он запихнул туда свой член. Годы тренировок длинною в жизнь дали о себе знать, я смочила нижнюю часть языком, расслабив горло, и позволила ему проникнуть глубже.
Укусить бы его. Эта мысль посещала меня не в первый раз, особенно когда он беспощадно трахал мой рот. Я умерла бы за этот проступок уродливой, болезненной, недостойной смертью. Страх и непоколебимое желание жить удерживали меня от порыва кусать все эти годы, но теперь на кону была не только моя собственная шкура, потрепанная и обезображенная шрамами. Были неизвестные, безликие девушки, которые все еще не отпускали надежду на лучшую жизнь.
Так же есть Тайлер. Он рассчитывает на мою помощь. Он попросил меня отвлечь Карлоса. Это единственное, что я могла сделать. Поэтому я отсасывала ему, позволяя нещадно насиловать мой рот. Каждый резкий толчок можно сравнить с монетой, брошенной в игровой автомат для еще одного раунда ― так он отвлекался надолго. А Тайлер будет в полной безопасности. Пронзительная боль от члена Карлоса, вонзившегося в мое горло, отдала судорогой в шею от вытянутого положения, так как руки, вцепившись мертвой хваткой, управляли мной, добро пожаловать в веселую камеру пыток.