— Оставайся у меня, — наконец тихо произносит Бренна. — Вместе постараемся оттянуться и не будем упоминать Того, Кого Нельзя Называть. Мы просто станем отдыхать, а ты сможешь восстановить силы и решить, чего хочешь на самом деле.
— Не знаю…
Я замолкаю, поскольку предложение и в самом деле классное. У меня никогда не имелось настоящих подруг. И мне этого не хватало. Порой хотелось просто с кем-то поговорить, выпустить пар. Эту пустоту я заполняла клиентами и случайными знакомыми. Мне было легко болтать с миссис Голдман. Будучи старше, она не надеялась на крепкую дружбу. Но теперь, когда две милые веселые девушки предлагают то самое настоящее, мне трудно согласиться.
Я так долго держала все внутри себя, что теперь понятия не имею, как довериться. Единственным человеком, кому я по-настоящему доверяла, был Джон, и, скажите на милость, чем это закончилось? К горлу подкатывает ком. Я больше не желаю быть сломленной и бояться того, что жизнь пойдет своим чередом. Не хочу чувствовать себя одинокой.
Софи с осторожностью смотрит на меня, явно опасаясь, что я дам деру.
— Не волнуйся о том, что встретишь Джакса. Он все равно собирается улететь из страны… — Софи неловко замолкает, когда Бренна шипит на нее.
Меня разбирает смех. Такой, который до слез. Ну конечно, он улетит. Может себе это позволить. Откидываю голову на спинку сидения и опускаю плечи. Даже ненавидеть его не получается. Джон такой, какой есть. Ему требуется немного личного пространства, чтобы взять себя в руки. И, откровенно говоря, мне тоже.
Вероятнее всего, я выгляжу не особо счастливой, когда улыбаюсь, но мне все равно.
— Ладно, — говорю Бренне, — я останусь у тебя.
Глава 30
ДЖОН
— Мистер Блэквуд, словами не передать, как много для меня значит то, что вы выступили сегодня с речью.
Беверли, женщина, стоящая во главе программы поддержки людей с суицидальными наклонностями, одаривает меня теплой улыбкой, и мне одновременно хочется приветливо улыбнуться в ответ и в то же время воздержаться от эмоций.
Я только что провел встречу с ребятами, пережившими суицид. Целый час в непринужденной обстановке. Несмотря на эмоциональную усталость, чувствую удовлетворение. Я выступил с речью, чтобы помочь стереть клеймо безмолвия с этой темы и дать понять людям, что они не одиноки, что даже такой парень, как я, якобы находящийся на вершине мира, испытывает те же надежды и страхи. Я сделал это в стремлении помочь другим, но внезапно обнаружил, что встреча помогла и мне тоже. Я устал, но мне полегчало.
— Прошу, зовите меня Джакс. Рад был помочь.
Сегодня компанию мне составляет Джулс. Она договаривается об организации еще одной подобной встречи в следующем месяце, пока я раздаю автографы и позирую для фото. И участвую в этом с огромным удовольствием, поскольку люди ясно дают понять: им доставляет радость находиться рядом со мной. Я научился проникаться такими моментами, что не похоже на меня.
Именно Стелла научила меня этому.
По правде говоря, вряд ли бы я вообще явился сюда, не заставь она меня видеть дальше своего носа. Она показала мне, что для того, чтобы смотреть на мир под другим углом, нужно лишь вытащить голову из задницы и выбросить из головы ненужные мысли.
Ощущаю, как снова подступает боль. Когда ты в депрессии, боль иная. Депрессия — это бездействие, неверие в собственные силы. Это же другая пытка, пытка чувством потери и сожаления. Я в смятении, по рукам и спине пробегает холодок. Меня обуревает судорожное желание продолжать куда-то идти, что-то делать — что угодно — или я не сдержусь и закричу.
В очередной раз заблокировав эти эмоции, сажусь на заднее сидение лимузина, который увезет меня домой.
У нашей группы раньше был девиз: никаких сожалений. Мы жили по принципу Эдит Пиаф и ни о чем не жалели. Мы были детьми, которым в случае провала нечего терять. Забавно, но чем серьезнее ты к чему-то относишься, тем сложнее тебе наплевать на его потерю.
В данный момент я погружен в морскую пучину, полную тяжелых переживаний. В ту же минуту, когда я перестал выплескивать свой гнев на Стеллу и, уходя, захлопнул за собой дверь, меня накрыло волной эмоций.
Отбрасываю сожаления, поскольку должен жить настоящим и никогда не оглядываться назад. Я позволил ей жить своей жизнью, спланировать, как к чертям убраться из этого города. Мои чемоданы уже собраны; дом в Лондоне проветривают к моему приезду. Идеальный побег, но у меня такое ощущение, словно внутри все умирает.