— Может быть, — подтвердил Джек.
Лиз уже сидела в позе, свойственной беременным женщинам, с руками сложенными на животе.
— Рано или поздно он попадется. Больше схожих дел — значит, большая вероятность того, что он промахнется, и мы сможем поймать его.
— У меня такое чувство, что мне стукнули мешком песка по голове, — сказал Гэвиган. — Это надо довести до конца. Рэнди, поговори с О’Харой. После такого перерыва новые случаи заставят его опять приняться за обидчика твоей подружки и надрать ему задницу.
— Она не моя подружка. Я же тебе говорил, она просто ходит в мою группу. Возможно, есть что-то, чего она не сказала во время первоначального расследования, потому что не хотела говорить или просто не помнила. Сейчас как раз было бы очень удобно вытащить это из ее памяти. Согласны?
Все трое дружно кивнули.
— Прядка мне нравится. Я хочу поймать этого парня ради ее безопасности.
— Прядка? — спросил Гэвиган.
Рэнди объяснил.
— Ранняя седина? — спросила Лиз. — А почему она ее не закрасит?
— Это какая-то полоска у нее в волосах. Ей бы следовало получше за собой следить, тогда б она не выглядела неряхой. А полоска не седая, а белая.
— Ставлю пять баксов, что до нападения она не выглядела распустехой, — сказал Джек и покачал головой. — Это камуфляж, она как бы прячется. Наверняка она винит во всем себя. Почему нет? Возможно, кто-то еще винит ее в чем-то.
— Итак, снова открываем дело как незавершенное. Что вы собираетесь предпринять из того, что не сделал первый детектив? — спросил Гэвиган.
— То же, что и всегда, — пожал плечами Рэнди. — Еще раз просмотрим все с самого начала.
Это означало, что придется сказать Прядке, что он знает о том, что на нее напали. Вряд ли она скажет ему спасибо за то, что он рылся в ее деле. Вероятнее всего, она не скажет спасибо за то, что он вновь открыл ее дело.
И ее едва закрывшиеся раны тоже.
— Не ближний край, — усмехнулся Гэвиган.
— Все наши дела не ближний край, — ответил Рэнди. — Ты глянь, сколько мы их позакрывали.
Лиз и Сэмьюэльс кивнули.
— Хорошо, поговори с детективом О’Харой. Может быть, у него уже есть информация о сходных нападениях. И постарайся не наступать на его любимые мозоли.
— Спасибо, лейтенант, — сказал Рэнди.
— Ладно, а как продвигается дело об убийстве Мерчисона? — обратился Гэвиган к Лиз.
Через час совещание закончилось.
По пути в дамскую комнату Лиз поймала Рэнди.
— Если тебе нужна женщина, чтобы поговорить с Прядкой, я с радостью допрошу ее, — сказала она и погладила себя по животу. — Ты вроде говорил, что у нее двое детей? Я могу спросить ее совета по поводу материнства.
— Если ты познакомишься с ее детками, материнство тебя испугает.
— Слишком поздно. Серьезно, ведь она скажет мне то, что постеснялась сказать тебе. — Лиз положила свою руку на его. — Мы должны достать этого парня, прежде чем он изнасилует еще кого-нибудь. Если я могу сделать еще что-то, дай мне знать.
— Заметано, — сказал Сэмьюэльс через всю комнату. — Ненавижу таких типов.
Глава 6
На встречу с Диком О’Харой в Восточном полицейском участке Рэнди принес дюжину пончиков.
О’Хара был крупным мужчиной сорока с лишним лет, плотным, но не толстым, с глазами как у бассета. Взгляд выдавал, что человек много повидал в этой жизни. Его светло-русые волосы были коротко острижены, а широкие спортивные брюки цвета хаки в десять утра уже были изрядно помяты.
— Я приму содействие хоть от самого дьявола, если это поможет убрать этого парня с улицы, — сказал он. — Надеюсь, в один прекрасный день ваша команда упечет его на пожизненное без права досрочного освобождения.
— Мы найдем его, не проблема. Вы получите от нас все нити.
О’Хара предостерегающе поднял руку:
— Ваша команда разбирает дела, на которые у нас нет времени. А дальше… Сам черт не разберется с этой юрисдикцией.
Они присели к поцарапанному столу О’Хары. Детективы вокруг них склонились над столами, дружески болтая, в то время как еще одна компания топталась у кофеварки. В этот ранний час помещение выглядело вполне мирно. О’Хара подтолкнул Рэнди стопку папок и пару скоросшивателей.
— Вот здесь ящик с уликами, но это может подтолкнуть вас к поспешным выводам.
Рэнди поставил чашку.
— Чертова пропасть бумаг на одно дело об изнасиловании. Что в нем такого, что его нельзя было взять в электронный файл?
— Это все наша занятость. — О’Хара прищурил глаза. — Вы говорите, что сами не знаете ничего точно. Так вот, этот парень мог изнасиловать еще пятерых и убить троих.
Рэнди поперхнулся своим пончиком.
— Я начал работать над делом профессора Норкросс официально только пару часов назад. Он что — еще и убийца?
— После того как он изнасиловал три жертвы вторично, он убил их.
«Он возвращается? Господи, Прядка! Знает ли она, что по-прежнему находится в опасности?» Рэнди провел ладонью по лицу.
— Дружище, я чувствую себя идиотом.
— Не вижу к этому причины. Вы собираетесь его поймать, и вы начали с нужного места — с меня. Если говорить официально, у нас до сих пор не имеется достаточного количества предварительных улик для того, чтобы связать все эти случаи.
— Но ведь вы убеждены, что они связаны.
— До жути убежден, что связаны напрямую. Так, как если бы он оставил личную подпись. У вас есть время?
— Сколько угодно.
О’Хара уселся в кресле поудобнее и с аппетитом принялся за очередной пончик. Кресло заскрипело под тяжестью его тела.
— Ставлю мою пенсию, что он совершил сексуальное насилие над гораздо большим числом жертв, чем мы знаем. Таких случаев еще больше, чем двадцать лет назад, но женщины по-прежнему принимают душ и скрывают случившееся.
— И считают, что виноваты сами.
— Да, и от допросов под присягой им становится еще хуже.
О’Хара одним глотком выпил кофе и принялся за следующий пончик. Проглотив его, сказал:
— Вы, так же как и я, знаете, что насильники не останавливаются на одной жертве. Если соединить все сведения воедино и запросить компьютер, он выкинет нам сходные случаи.
— Если знать правильные параметры для ввода.
— Пойдем самым прямым путем. Первая жертва, о которой мы знаем, — это адвокат. Через полгода — риелтор, потом еще через четыре месяца эта преподавательница.
— Профессор Норкросс была изнасилована два года назад. Вы имеете в виду, что он орудует здесь свыше трех лет?
— И ни одного подозреваемого за все это время. Вы заметили сходство почерка?
Рэнди кивнул:
— Работающие женщины.
— Взгляните.
О’Хара вынул из верхней папки пачку фотографий, перевернул их и разложил на столе. Фотосъемка велась сразу после нападения, женщины выглядели ужасающе. Черные кровоподтеки вокруг глаз, разбитые губы и щеки, кровь в волосах. Рэнди отвел взгляд от снимка Хелены. Как бы ему хотелось поджарить этого парня на медленном огне, предварительно содрав с живого кожу!
— Ну? — спросил О’Хара.
— Они могли бы быть сестрами.
— Верно. Все они высокие, изящные, хорошо одетые, с темными волосами. Впрочем, у адвоката была стрижка. Росту в ней больше чем метр восемьдесят. Он не слишком сильно ее избил, так что я думаю, он продолжает совершенствовать свои приемы. Она яростно сопротивлялась, пока он не оглушил ее, и там не было следов крови, или мы их не нашли. Если бы удалось выделить ДНК и пробить их по базе данных, он уже был бы за решеткой.
— Она смогла описать его?
О’Хара пожал плечами:
— Ниже ее ростом, но это может означать метр восемьдесят. Все тело закрыто, включая лицо и голову. Маска. Что-то гладкое. Возможно, мокрый костюм. Весьма возможно, что он также надел резиновые перчатки. Ни цвета глаз, ни цвета кожи. Он мог быть хоть краснокожим.
— А что насчет остальных?
— Вот номер четыре. Врач-педиатр.