Видел, как встрепенулась малышка, явно погруженная в свои мысли.
Проходя мимо, стянул с себя влажную майку, натянутую на мокрое тело сразу после купания, и моя девочка сначала распахнула глазки, а потом стыдливо отвела их в сторону. Но я сделал это специально, чтобы понемногу приучать её к виду мужского тела. Чтобы она знала, что да, есть сильные и большие мужчины, сделанные из плоти и крови, но они не тронут, а наоборот, защитят...
- Доброе утро, красавица, - сказал, глядя прямо на неё.
- Доброе... - прошелестели губки, явно пересохшие от волнения.
Ох, я бы их сейчас увлажнил...
Так. Стоп. Только что ведь речь шла о мужчинах с выдержкой, а не о больных гамадрилах!
Зашёл к себе в спальню, одел свежую футболку и снова вышел на кухню. Примостился за столом в углу на своём любимом месте.
- Что это тут так вкусно пахнет? - спросил, потому что рот внезапно наполнился голодной слюной. И не только от запаха еды.
Да уж. И жаренные гренки, да и сама Тома - два нереально вкусных, но совершенно запретных лакомства. Гренки - потому что калорий в них - хренова куча, а Тома...
Но я непременно попробую оба блюда! Одно - сегодня, второе - ... Ну, посмотрим, когда. Но сдаваться я точно не собираюсь!
- Я тут гренок нажарила. А то хлеб пропасть может. Будете?
И она с надеждой посмотрела на меня. Как будто боялась, что я её заругаю за то, что взяла без спроса продукты. Или скажу, что её стряпня - откровенная гадость.
- Конечно буду! - ответил с энтузиазмом. А про себя с удивлением понял, что из её рук готов даже яд принять. Как придурок влюблённый...
- И кашу ещё...
- И кашу обязательно буду! Ты молодец, что завтрак приготовила. Я думал, спишь ещё.
Тома, отвернувшись, принялась нагружать овсянку в тарелку. Сверху полила вареньем и поставила передо мной.
- Нет, конечно, - девушка как-то даже обиженно фыркнула. - Дома я вообще в пять вставала. Это в городе...
И она вдруг запнулась, замерла и ушла в себя, словно её вмиг заколдовал кто-то невидимый и злой. Да что ты будешь делать!?
- Я вот тоже рано привык вставать, - попытался вернуть её в нашу тему, отправляя первую ложку в рот. - М-м-м, вкусно... Завтра пораньше, кстати, по грибы собирался. Хочешь, вместе пойдём? Ты любишь грибы?
- Очень, - неохотно, но всё же ответила Тома. - Только собирать люблю, а чистить - нет.
И она внезапно посмотрела прямо мне в глаза. И я утонул в медовых омутах, проникающих куда-то очень-очень глубоко. Вот сейчас я точно понимал всех этих грёбаных поэтов, над которыми всю жизнь смеялся.
- Ну, почистить могу я, - сказал и улыбнулся, мысленно с издёвкой добавляя, что теперь под Томину дудку буду делать всю грязную работу по дому.
- Нет-нет, что вы! - с испугом воскликнула девчушка. - Я сама, конечно. Не мужская это работа...
Ах, вот оно как... Значит, мы вполне консервативного воспитания. Да, этого следовало ожидать.
- Том, - сказал серьёзно. - У меня к тебе две просьбы. Только обещай, что обе выполнишь. Нет, даже три.
Недоумение в её глазах сменилось недоверием. Она застыла рядом со столом в напряжённой позе.
- Первое - мы будем чистить грибы вместе. По-честному. Вместе собирать, вместе чистить. Договорились?
Она немного облегчённо выдохнула, но видно было, что ещё не до конца.
- Вторая - давай насыпай себе тоже каши и присоединяйся.
Мне почудилось, или она расслабилась ещё немного? Ну, во всяком случае, отвернулась, потянулась за тарелкой и заскребла ложкой по дну кастрюльки. Но спина продолжала быть чересчур прямой.
Я продолжал неспешно есть, словно забыл, о чём говорил.
- А третья? - не выдержав паузы, Тома обернулась. Всё внимание было теперь сосредоточено только на мне. Ну и чудно.
- Предлагаю всё же перейти на "ты", - сказал, поймав и не отпуская её взгляд. - Я тебе не учитель, не родитель и не начальник. Просто друг. Ну, я надеюсь...
Тома сначала отвернулась, словно что-то забыла на плите. Но там всё было идеально. Каша, выложенная на тарелку, ароматные гренки с зарумяненым бочком, турка с рядом стоящим кофе, чтобы сделать для нас горячий...
И снова взгляд тёплых, словно нагретых солнцем глаз, обернулся ко мне. И девушка согласно кивнула.
А я, как озабоченный ублюдок, оторвал таки себя от визуального обшаривания её тела, одетого в струящийся летний сарафан. И где она такую одежду только берёт? Вроде простенько, но так, что глаз не отвести. И член не унять...
Блять... ещё заметит вдруг...
- Садись давай, - и я отодвинул табурет рядом с собой, приглашая её разделить трапезу. И чтобы ещё больше разрядить обстановку, продолжил, - А я там карасиков принёс, Почищу, а ты к обеду пожарь. Хорошо?