- Госпожа.
Голос Фердинанда внезапно вырвал девушку из объятий её воображения. Княжна вопросительно подняла взгляд на дворецкого.
- Анисим Пирлипат.
Элеонора тут же встрепенулась и выпрямилась. В комнату вошёл блондин, о котором девушка грезила все дни напролёт. У княжны перехватило дыхание. Первые несколько секунд она даже не знала, что может сказать.
- Господина Эдуарда здесь нет, - наконец выдала Элеонора.
- Нет, я… Я пришёл к Вам, - путано ответил Анисим и прошёл внутрь комнаты. – Я могу присесть?
- Конечно, - слегка заторможено сказала девушка.
Господин Пирлипат пребывал в сильном волнении – это невозможно было не заметить. Но почему?.. Что могла так взволновать этого спокойного рассудительного человека?
Элеонора с интересом рассматривала лицо своего гостя, пытаясь угадать его мысли. Но Анисим перехватил взгляд княжны, и та смущённо опустила глаза.
- Я пришёл к Вам, княжна, - чуть хрипловатым голосом проговорил юноша.
- Вы говорили, - отозвалась девушка.
Анисим ненадолго замолчал и перевёл взгляд на каминную полку.
- Я считаю себя человеком благородным, - снова начал юноша. – И я не мог не поговорить с Вами.
Элеонора слушала его, затаив дыхание. Она видела, что Анисим открывался перед ней, рассказывал то, что никому никогда не говорил.
- Признаюсь, я заинтересован в Вас, - выдохнул юноша. – Не как в друге, отнюдь… Но Вы… Вы – невеста моего друга…
«Не хочу… Я не хочу быть его невестой», - думала про себя княжна. Но сказать она ничего не посмела.
- Я не могу более ходить в этот дом, - тихо сказал Анисим, поднимаясь со своего места. – Прощайте.
Элеонора тоже поднялась с кресла. Она решилась не скрывать своих чувств, как и господин Пирлипат. Но девушка была слишком скромна, чтобы высказать это вслух. Поэтому она только взглядом показала, как хочет, чтобы он не уходил. Чтобы она не была невестой Эдуарда, и между ней и Анисимом не было преград.
Юноша смотрел на неё и, казалось, понимал всё, что было на сердце этого невинного создания.
- Позвольте Вашу руку, - глядя княжне прямо в глаза, сказал Анисим.
Элеонора протянула ему свою тонкую белую руку. Юноша осторожно взял её в свою тёплую ладонь и поднёс к губам. Когда губы Анисима, сухие и холодные, коснулись руки княжны, сердце девушки застучало так часто и так громко, что Элеонора испугалась – как бы господин Пирлипат не услышал. Но это длилось всего мгновение. Анисим отпустил руку княжны и, кинув на неё прощальный взгляд, покинул поместье семьи Врелос.
Глава 14.
Вот уже месяц Анисим не появляется в доме Эдуарда. Господин Пирлипат перестал посещать весёлые компании своих друзей. Целыми днями юноша просаживал в своей комнате и, казалось, непрерывно глубоко о чём-то думал.
- Господин, - как-то раз зашёл к нему слуга. – К Вам пожаловала леди Фомер.
- Я же просил никого не пускать! – недовольно сказал Анисим, подходя к шкафу, заставленному бутылками с крепким алкоголем.
- Но, господин, - продолжал слуга, - она настаивала…
- Именно настаивала! – с улыбкой пропела вошедшая Калерия.
Анисим налил себе коньяка и холодно взглянул на гостью. Калерия была, как всегда, прекрасна. Разгорячённая, немножко взлохмоченная, с очаровательной улыбкой и хитрым взглядом.
- Зачем ты пришла? – спросил Пирлипат, поднося бокал ко рту.
Но Калерия скользящей походкой подошла к другу, выхватила из его рук бокал и выпила залпом.
- Ты слишком наглая, - тихо заметил блондин.
Девушка только усмехнулась уголком губ.
- Ты же не появляешься больше на приёмах или выездах, - приторно протянула Калерия. – Совсем не выходишь в свет…
Анисим забрал бокал у подруги и налил себе ещё.
- У меня есть на то причины, - безразлично ответил юноша, делая глоток горьковатой жидкости.
Калерия звонко рассмеялась и с живым интересом посмотрела на друга.
- Неужели это из-за княжны? – пытливо спросила девушка. – Что? Неужели ты и впрямь так увлёкся ею? Она же совершенно бесчувственная – на неё смотреть тошно.
- Ты, как и Эдуард, до ужаса узко мыслишь, - ответил на это Анисим. – Если бы наш друг знал, какое сокровище ему досталось…
- Прекрати! – со злобной неприязнью прошипела Калерия.
Пирлипат замолчал. Он знал, что его подруга принимала комплименты только по отношению к собственной персоне и терпеть не могла, когда их делают другим.