— В столице много силы, — усмехнулась она: — смотри, как бы не пропасть.
Женщина оказалась не менее увлеченной личностью, чем ее муж, и работала в прошлом младшим научным сотрудником в лаборатории какого-то НИИ. Пояснив все непонятные для меня моменты в Веде, Клара так же добавила некоторые подробности, до которых дошла сама, но которые не вписывались в стройную теорию ее мужа и потому отметались.
— Нельзя руны делить на кубики, — указал я на главную по моему мнению ошибку: — это конечно удобно, но мы не в детском саду с конструктором играем.
— Сам то ты что можешь? — собравшийся проверить как у меня дела, док направлялся в комнату, когда услышал звуки беседы и некоторое время подслушивал, оставаясь в коридоре.
Не выдержав, после того, как я раскритиковал особо слабое место, но так хорошо вписывавшееся в выстроенную им теорию, он ворвался в комнату, обличительно тыча в меня пальцем. Создав сначала пламя на раскрытой ладони, я усилием мысли начал трансформировать руну в другие виды проявления стихий. Огонь сменяла вода, затем появлялся камень, чередуя и совмещая, я демонстрировал то лед, то плазму.
Док и его жена Клава как завороженные смотрели на устроенное мной представление. По застывшим лицам ничего нельзя было понять, лишь блики стихий отражались в мерцании широко вылупленных глаз. Стоило развеять руны стихий и созданную недавно руну «поглощение», впитавшую в себя излишки энергии, как я удостоился двух взглядов кроликов, смотрящих на удава.
— Чего? — не выдержал я.
— Как? Как ты это делаешь? — с трудом смогла выговорить Клава.
— Вы что? Фаерболл никогда не видели? — не поверил я.
— Контроль! Как ты ее контролируешь?! Это же не возможно! — ступор дока сменился приступом неудержимого слово извержения.
— Почему не возможно? — теперь уже я стал впадать в ступор, впечатленный уверенностью семейной пары в их правоте.
— Ну понятно, что возможно, коли ты это смог сделать, но это же невозможно! — судя по пошедшему красными пятнами лицу дока, ученый был близок к потери контроля над собой.
— Слава хочет сказать, что даже главы великих родов не могут удержать созданное ими заклинание, — подала голос Клава, придерживая готового взорваться от переполняющих эмоций мужа: — если сформирован фаерболл, то его надо куда-нибудь запустить, развеять уже созданное из праны считалось до этого не возможным!
Мысленно плюнув, я расслабился, сообразив в чем их проблема. Рассказывать, что я сделал на самом деле не было никакого желания. Если бы я стал вдаваться в подробности, то пришлось бы объяснять, что для трансформации стихий были задействованы две руны одновременно, например для получения магмы нужна была энергия земли и огня. Но настоящий шок вызвала бы информация о третьей руне, получившей классификацию средняя. Развернутая в моем «втором» узле, она формировала вокруг тела сферу «поглощения», высасывая из пространства любой вид преобразованной праны.
Эту руна являлась трехмерным воплощением печати, которую я впервые увидел на земле, вокруг дамбы ГЭС. Отсиживаясь два дня в квартире, я не только мучил руну «Жэ», но и пытался разобраться в уже имеющиеся на тот момент знаниях. Раскинув тогда вокруг себя «сферу» и создав в пространстве печать «поглощение», я не стал напитывать ее праной, а растянул символ в объеме. Мое тело, оказавшееся в центре руны, ощутило слабые токи праны, стягиваемые трехмерной печатью со всех сторон. Удачный опыт трансформации печати в руну, привел к уверенности, что так можно поступить с любым символом, сделав из плоского объемное и наоборот.
Устроенное представление с играми стихий, не стоило мне ни одной капли энергии, так как потраченная на формирование огня и других проявлений, она полностью возвращалась ко мне. Помимо этого, демонстрация упрочила мое положение в общине «потухших», возведя в ранг одаренного, знающего и умеющего на порядок больше, чем док. Я не стал развеивать их уверенность в моих достоинствах, решив воспользоваться подвернувшимся гостеприимством.
За свое проживание у дока, я расплачивался тем, что вносил корректировки в уже известные руны. Сам же я занимался Веде, раскладывая символы на составляющие и проверяя свои догадки на практике. Эти работы пришлось производить исключительно в своей голове, не доверяя информацию ни бумаге ни компьютеру.
— Уходишь? — как всегда, чувствующая лучше остальных, и не только энергию, но и намеренья людей, спросила Клава, застав одевающимся в прихожей.
— Пора, — ответил я.
— Скажи, насчет Веде, это работает? — удержав за рукав, она попыталась заглянуть в мои глаза.