Ко мне пришла первая кровь, и женщины дома устроили торжественный обряд-посвящение. Я стала невестой. Той, что скоро уйдет в род мужа и продолжит его к удовольствию и славе предков. Но замуж я не хотела категорически, и у меня на это были причины.
Вот так и вышло, что достопочтенная госпожа Мей-шу выставила меня из Дома Невест уже через три месяца. Наша семейная сваха заявила, что в жизни не встречала такой упрямой, нечуткой, глупой и неженственной девчонки! Чтобы быть завидной невестой, надо было уметь строить глазки, подавать чай, красиво двигаться и... врать как сивый мерин! Вот тут и притаилась часть проблемы. Не буду, и все! И ахать не буду, и охать, и восхищаться... Да и глазки этим обалдуям строить противно, но тут я хоть для вида старалась. А вот то, что я говорила... уважаемым гостям очень не нравилось. А я потом смотрела на достопочтенную госпожу телячьими глазами и ангельским голоском объясняла, что дома меня учили говорить только правду. Если уважаемый господин Пу-мейн не сумел объяснить сыну, что врать про свои подвиги надо умеючи, а пускать ветры за столом неприлично, то при чем тут я?! Сваха была в ужасе, мама была в ужасе, бабушка была в ужасе... Одна я скромно опускала глазки и горестно вздыхала, радуясь про себя, что противные мальчишки, отравившие мне половину детства, в ближайшем будущем не заявят на меня свои права. К противным мальчишкам я относила всех особей мужского пола независимо от возраста. Я уже успела наслушаться «мужских разговоров», когда подавала вечером чай отцу и дядям. И насмотреться на то, какую дурочку строит из себя мать в присутствии мужа. Даже бабушка, которой было многое позволено как старшей женщине клана, даже она молчала и кланялась своим же сыновьям. Чтобы потом на своей половине едко комментировать каждую глупость и давать распоряжения их женам, как повлиять на «дураков». Принадлежать дураку я не хотела. Тем более чужому дураку, в чужом доме, где я буду самой младшей невесткой, хуже, чем дочерью. Нет уж... особенно если этот будущий муж будет похож на... ни за что! Женщины рода обсуждали отказ свахи искать мне мужа примерно неделю. А потом бабушка позвала меня к себе. Я внутренне подобралась. Решалась моя судьба.
Глава 2
Пробегая по длинным коридорам женской половины, я мысленно прокручивала в голове возможные оправдания и заранее репетировала убитый взгляд. Так что на циновку в просторной бабушкиной комнате опустилась примерная девочка, скромно опустившая глазки в пол. Знакомый запах... Сколько раз я здесь сидела и с наслаждением вдыхала тонкий, чуть терпкий запах любимых бабушкиных курительниц. Пол и стены из светлого дерева, легкие белые занавеси и едва заметный ветерок с террасы... и твердый, суховатый бабушкин голос. Как всегда, старшая госпожа рода Гу-Риань была решительна и конкретна. - Лейсан... Ты уже большая девочка, невеста. Но, к сожалению, не созрела для замужества. Это, несомненно, вина твоей матери. У нее много обязанностей перед семьей и мужем, но это не оправдание. Мать не научила тебя правильному женскому поведению. Я затаила дыхание. Была у меня одна, слабенькая, но надежда. Нет, я не дура и понимала, что от мужчин никуда не деться. Рано или поздно меня выдадут замуж за того, кого выберет род. Но пусть это случится как можно позже! Я хоть привыкну к этой мысли и, может быть, что-то придумаю... чтобы не было так противно и страшно. Вот это и было самой большой проблемой. Дело в том, что уже довольно давно я старательно не попадалась на глаза самому старшему сыну маминого брата. Год назад ему исполнилось восемнадцать, и Гойчин обнаружил, что вредная сестренка вдруг превратилась из непонятно чего во что-то... Что-то такое, что можно зажать в углу, заткнуть рот слюнявым поцелуем и пощупать везде, куда достанут липкие потные руки. Большего он себе не позволял, только шептал какую-то чушь про то, что мне понравится... А меня чуть наизнанку не выворачивало. Было очень страшно, обидно и мерзко. И жаловаться некому. Я слишком хорошо знала, что мне скажут в ответ на такую жалобу... А брат становился все настойчивее, преследовал меня, ловил в темных уголках, называл самой красивой и милой, клялся в любви и однажды напугал меня до полусмерти, прошептав мне на ухо, что мы не родные брат и сестра и он обязательно попросит меня себе в жены, если я буду хорошей, послушной девочкой. Мой ужас был настолько велик, что все послушание тут же улетучилось. Я отчаянно извернулась и впилась зубами ему в руку, а когда он заорал от неожиданности и ослабил хватку, оттолкнула его и убежала. Это раньше я не понимала, что ему нужно, и просто всеми силами старалась избегать его. Но недавно был день посвящения, и я с ужасом выслушала наставления старших женщин, которые рассказали, что должна знать будущая жена. Это не брат сошел с ума, это... и мой будущий муж будет не только слюнявить и лапать, но и... в любой момент, когда ему взбредет в голову, хоть каждый день, и... не хочу!!! А вдруг... Вдруг Гойчин действительно попросит меня в жены?! Вряд ли ему разрешат... но вдруг?! Оказаться во власти того, кто с самого детства причинял мне только боль и неприятности, не хотелось до черных мурашек перед глазами. Когда первый испуг прошел, я начала усиленно думать. И додумалась. У меня есть два выхода: просто оттягивать замужество как можно дольше или вообще постараться избежать этой участи. И в обоих случаях мне нужна обитель Белых Птиц. Все эти мысли пронеслись в голове, пока бабушка внимательно изучала мою склоненную макушку, украшенную традиционными булавками невесты - костяными, двузубыми, с цветами из розового шелка. Розовый - цвет невинности и одновременно зрелости, будь он неладен! - Лейсан, это правда, что ты в последнее время ходишь к семейной травнице? Зачем? Ты заболела? - Нет, куничим-ни, я здорова, - говорить надо тихо, держаться скромно и не раздражать старших. С этим я справляюсь. - Тогда что ты там делаешь целыми днями вместо того, чтобы учиться правильно подавать чай, красить лицо и вести приятную беседу? - Простите, куничим-ни, мне просто интереснее... то, что рассказывает почтенная Вый-го. - Что тебе интереснее? - немного раздраженно обмахнулась веером бабушка. Я внутренне подобралась. Плохой знак. - Простите, куничим-ни... мне интересно слушать про разные травы... как их собирать и готовить. От чего они помогают, как ими пользоваться... Почтенная госпожа Вый-го очень понятно рассказывает и все мне показывает. Госпожа Вый-го сказала... что я хорошо умею слушать и запоминать травы... - Да, мне она тоже говорила, что у тебя есть способности. - Бабушка задумалась. Минуты три она молчала, я тоже притихла на циновке, стараясь не шевелиться и даже не дышать. - Госпожа Вый-го очень ценная для рода женщина. И занятая, - наконец выдала бабушка, с резким звуком складывая веер. - Просто слушая ее разговоры и отвлекая госпожу от дел, ты ничему не научишься. - Да, куничим-ни... - Я еще ниже опустила голову и мысленно обратилась ко всем великим предкам. - Госпожа травница долго училась и стала знающей женщиной. Полезной роду. Ей пришлось в твоем возрасте покинуть семью и несколько лет провести в обители Белых Птиц. - Бабушка смотрела на меня не отрываясь, я чувствовала этот взгляд всем телом. - Да, куничим-ни, я знаю. - Это суровое место, Лейсан. Женщины, живущие в обители, много учатся и работают. И у них нет такой вкусной еды и красивой одежды, к которым ты привыкла дома. - Да, куничим-ни, я понимаю. - И все равно тебе интереснее возиться с травами, чем вести достойную беседу с приличным юношей? - Да, куничим-ни, простите. Бабушка вздохнула и откинулась на подушки. - Хорошо. Я вижу, что ты еще слишком молода для замужества, но при этом не глупа и не без способностей. Я сообщу твоему достопочтенному отцу, что, возможно, обитель пойдет тебе на пользу. Ты не будешь позорить дом своей незрелостью и научишься полезному делу. Думаю, твой будущий муж и его род будут рады принять в свой дом знающую женщину. Иди к себе. Я поклонилась и поспешно покинула бабушкину комнату. Только в коридоре я позволила себе несколько раз подпрыгнуть на месте и тихонечко пискнуть от радости. Получилось! Получилось! Я уехала в тот же день. Бабушка не любила откладывать важные дела в долгий ящик. У меня даже возникло подозрение... Очень уж внимательно достопочтенная госпожа Гу-Риань смотрела на своего старшего внука, когда семья собралась на церемонию прощания... Неужели она о чем-то догадалась? И кому бабушка помогала на самом деле? Мне, единственной внучке, или любимому старшему внуку, у