— Проводите, если вам приказали, — равнодушно сказал он прапорщику.
— Надо собрать бойцов, — несколько обескураженно проговорил тот.
— Все, кто не на дежурстве, в блиндаже. Там же — отдыхающие после дежурства, их не трогать. Вопросы есть? — строго спросил Карцев.
— Я не понял, вы что — считаете, пэпээр не нужна для всех бойцов? — важно поинтересовался прапорщик.
Карцеву надоел этот разговор. Он демонстративно закурил.
— Я считаю, что солдаты должны отдыхать после дежурства, — зло процедил он, едва не добавив «а не заниматься ерундой», и отвернулся.
— Ох, заложит он вас, товарищ командир! — трагически прошептал Никольский.
— Иди в блиндаж, — не глядя на него, тихо сказал Карцев и громко добавил: — Сержанта Романова ко мне!
Прапорщик и Никольский скрылись в блиндаже. К Карцеву быстрым шагом подошел Романов и строго по уставу отчеканил:
— Товарищ лейтенант, сержант Романов прибыл по вашему приказанию.
Карцев внимательно посмотрел на сержанта. Лицо Романова ничего не выражало.
— С девятнадцати часов удвоить охранение. Быть предельно бдительными — в ближайшее время, ночью или утром, вероятно нападение противника на заставу. Вопросы есть?
— Никак нет, товарищ лейтенант! — твердо ответил Романов. — Будет исполнено!
В двенадцатом часу дня Карцев сидел под маскировочной сетью и курил бог знает какую по счету сигарету. Во рту — противно как после пьянки. Голова тяжелая после бессонной ночи. Уже часа два назад Карцев решил что надо плюнуть на все и завалиться спать, но продолжал сидеть и курить.
Через час после завтрака он вызвал Романова и, не глядя на него (боясь увидеть ухмылку), отменил удвоенное дежурство.
Из блиндажа вышел Ямборский. Карцев знал, что прапорщик разложил на столе многочисленные бумаги и долго строчил что-то в свое пухлом блокноте. У Карцева не было ни малейшего желания общаться с Ямборским, и потому он отправился в обход по позициям.
Как нарочно, на позиции, с которой он начал, дежурил Никольский. Презрев уроки Бирюкова, Карцев не стал спускаться в окоп, а сел на бруствер, с раздражением глядя на бывшего сержанта.
— Ну? Где же твои обещанные бандюги? — резко спросил Карцев. Никольский, не отрываясь, осматривал свой сектор. Услышав Карцева, он передернул плечами. Карцев недобро усмехнулся, и в этот момент послышался протяжный шелест, а затем громкий хлопок, взрыв и дробный стук камней и осколков. Карцев обернулся в сторону взрыва-небольшая дымящаяся воронка оказалась примерно на полпути с окопа до блиндажа. Карцев хотел посмотреть на часы, но Никольский с криком «спускайтесь!» дернул его за ремень, и он неловко свалился окоп.
— Ровно двенадцать, — сказал Карцев, посмотрев на часы Никольский молча продолжал наблюдать. Карцев выглянул из окоп, осмотрелся, потом резко выбрался на бруствер и двинул к блиндажу. В блиндаже большинство солдат лежало на койках. Сержант Романс сидел за столом, подперев голову рукой и прикрыв глаза. Прапорщик Ямборский расхаживал туда-обратно между столом и койками, недовольно поглядывая на солдат. Увидев вошедшего Карцева, направился к нему.
— Пользуясь тем, что почти все бойцы сейчас здесь, я хотел бы провести еще одно занятие, — строго произнес прапорщик.
Карцев окинул взглядом солдат и покачал головой.
— Я не понял. — сердито начал прапорщик.
— А вот посидел бы ночь в окопе или повкалывал бы на жаре лопатой, тогда бы понял! — негромко, но очень зло оборвал его Карцев.
Прапорщик не сдался и хотел снова заговорить, но вслед за очередным разрывом мины снаружи донесся противный визг и сразу же — серия взрывов.
— Ого! Реактивными начали! — подал голос встрепенувшийся Романов.
Взрывы раздавались теперь почти непрерывно После третьей серии зазвонил телефон. Романов взял трубку, послушал, бросил: «принято».
— Полезли, товарищ лейтенант, — сказал он Карцеву, положив трубку.
— Куда? — не поняв, удивился Карцев.
— Враги лезут на нас с юго-запада, — объяснил Романов. — Уже просочились через минное поле. Петренко ведет огонь. А Садыков молчит. Или на дне затаился, или накрыло.
Романов выжидательно смотрел на Карцева, а Карцев, вслушиваясь в звуки начавшегося боя, почувствовал, как похолодели руки, и ноги.
…..Куликов! — крикнул Карцев внезапно охрипшим голосом. — Бери свое отделение, быстро в юго-западный сектор!
Куликов и шестеро его подчиненных почти мгновенно собрались ушли. Снова зазвонил телефон.
— Товарищ лейтенант, прут на Никольского, — сказал Романов, выслушав краткий доклад.