Приподнявшись, я проверил, не ушла ли она в ванную, но, поскольку дверь была распахнута настежь, а свет выключен, было очевидно, что и там ее нет.
— Мэдисон? — Позвал я.
Резко прошептал я в полумрак. Действительно ли я ожидал ответа? В комнате не было никого, кроме меня. Мои брови нахмурились, и я почувствовал, что пытаюсь разгадать неразрешимую загадку, потому что Мэдисон ушла, но куда, черт возьми, она подевалась?
Был ли я настолько одержим этим поцелуем, что мне приснилось, как я лишаю ее девственности? На тот момент это было очень серьезной возможностью, потому что я начинал верить, что я на грани помешательства на ней, но сон не объяснил бы витающий в воздухе аромат ее духов. Она была здесь. У меня не возникло никаких сомнений. Я просто не понял, куда она делась.
Встав, я натянул спортивные штаны и еще раз оглядел комнату, потому что не мог допустить, чтобы она спряталась в моем шкафу на несколько часов, просто чтобы в шутку напугать меня до смерти. К счастью, ее там не было, и, обойдя комнату, я нашел ее лифчик и нижнее белье, но ее по-прежнему нигде не было видно.
Какого черта?
Значит, она не только бросила меня, но и сама ушла от меня и бегала где-то без одежды. Я зарычал, раздраженный тем, что мысли о ней, обнаженной, снова вызывали у меня возбуждение. Подойдя к своей двери, я открыл ее и высунул голову наружу, чтобы убедиться, что она не разговаривает с парнями в коридоре. На диване было расстелено одеяло, но в остальном комната была совершенно пуста. Мэдисон здесь не было, но напрашивался вопрос: куда, черт возьми, она делась?
Я почувствовал оцепенение, когда подошел к лифту, просто потому, что не знал, чем еще себя занять, и нажал кнопку вызова. Ее там все еще не было, но, когда я увидел, как номер поднимается к нашему этажу, у меня сдавило грудь, потому что я действительно надеялся, что она там.
Предатель. Предатель. Предатель.
И вот это повторилось. Чувство вины бурлило у меня в животе, вызывая, без сомнения, язву желудка на всю жизнь. Я был предателем, но это был единственный плохой поступок, который я совершил в своей жизни, так неужели все могло быть настолько плохо?
Когда двери лифта открылись, и я увидел только свое жалкое отражение в зеркале на задней стенке, мое тело обмякло. Мэдисон ушла от меня. После того, как я лишил ее девственности, у Мэдисон даже не хватило порядочности задержаться, чтобы попрощаться.
Я задержался у лифта чуть дольше, чем было необходимо, потому что попытки осмыслить то, что только что произошло, отнимали у меня большую часть мозговых клеток. У меня только что был лучший секс в моей жизни с девушкой моей мечты, и, проснувшись, я обнаружил пустую кровать и необходимость поговорить с ней. Мое самолюбие было задето, но мое сердце было в еще худшем состоянии.
Я застонал от собственных мыслей. Называть Мэдисон девушкой своей мечты и заявлять, что разбитое сердце добром не кончится, потому что младшая сестра моего лучшего друга не должна иметь на меня такой власти.
Но, видимо, жизнь так жестока, и это была правда.
Мы облажались.
Вот и весь итог нашей встречи. Да, это было потрясающе, и я был бы не прочь продолжить, если бы она не ушла, но мы все испортили. Наша дружба. Моя дружба с Кейдом. Одна ночь была такой ложью, потому что как, черт возьми, я мог снова смотреть на Мэдисон, не вспоминая, каково это - быть внутри нее? Как, черт возьми, я мог остановить свое сердце, которое билось так, словно пыталось вырваться из груди каждый раз, когда я смотрел на нее?
— Дэш, — его голос был подобен плеску ледяной воды. — Что ты здесь делаешь? О, девушка-репортер только что ушла?
Поддразнил Кейд. Я старалась сохранять хладнокровие, когда оглядел зал, чтобы найти его полностью одетым и готовым к тренировке.
— Напомни, как ее зовут? — Единственное, что было хорошего в уходе Мэдисон, так это то, что ей не нужно было прятаться от Кейда, по крайней мере.
— Сиенна, и да, она это сделала, — съязвила я, вру изо всех сил, чтобы сохранить лицо. К сожалению, когда Кейд радостно улыбнулся мне, все чувство вины, которое я игнорировал, снова вышло на первый план, как приливная волна, потому что реальность ситуации заключалась в том, что я добровольно предавала его.
Предатель. Предатель. Предатель.
Заткнись, мозг!
Я флиртовал с его сестрой за его спиной и лгал об этом. Что за дерьмовый лучший друг сделал это?
По-видимому, я.
После всего, через что я прошел, он всегда был рядом со мной. Этот парень был мне как брат, и лгать ему было невозможно, когда он стоял передо мной и болел за меня и девушку, с которой я переспал прошлой ночью.
— Это была ошибка, — добавил я в отчаянии.
Да, это было дерьмово с моей стороны, но я не думал здраво. Мэдисон была не такой, какой я хотел ее видеть. Скрытной и недозволенной. Она заслуживала большего, чем просто девушка, с которой я встречался тайком. Она заслуживала быть в центре внимания, потому что именно такой она и была. Именно поэтому она заслуживала кого-то, кто не был бы мной.
— Мне показалось, что это не ошибка, когда ты вчера вечером колотил ею в дверь. Не говоря уже о том, что твоя кровать сотрясала всю спальню. Ты знал, что это так? Скорее всего, нет. Она первая девушка, которая была у тебя с тех пор, как мы переехали.
Блядь.
Он говорил о своей сестре. За это я заслуживал смертной казни.
— Забавно, но Сиенна тоже не кажется мне человеком, который может быть таким красноречивым.
— О, правда? — Я прочистил горло. — Потому что, по-моему, этот шум очень подходит к ее настроению сердитого репортера.
Он рассмеялся и толкнул меня локтем.
— Ты грязный пес. Ты никогда не приводишь девушек домой. Это должно означать, что она, какая-то особенная.
— Она определенно особенная, это точно. А теперь, если ты не возражаешь, мне нужно принять душ перед тем, как мы пойдем на тренировку.
Я не хотел смывать воспоминания о Мэдисон со своего тела, но мне это было необходимо, если я хотел хоть немного прийти в себя. Она ушла, не оставив записки, что было так непохоже на Мэдисон. Девушка была такой неприветливой, что я был почти удивлен, что она не ушла из моего общежития, распевая и танцуя под номер "Величайшего шоумена".
Когда я проходил мимо Кейда в свою комнату, он сжал мою руку.
— Прежде чем ты уйдешь....
Я остановился как вкопанный и оглянулся через плечо на своего друга. Его глаза были опущены, и он хмурился. Одного этого выражения было достаточно, чтобы привлечь мое внимание.
— В чем дело, Си? — Спросил я.
— Я знаю, это прозвучит безумно, но ты, э-э, недавно разговаривал с Мэдисон?
Я остановился, не зная, что сказать. Он что, издевался надо мной? Он знал, что она только что была в моей комнате, и таким образом забавлялся со своей едой, прежде чем убить меня за то, что я прикоснулся к его милой, невинной сестренке? Подождите минуту. Что, если она ушла от меня в комнату Кейда, чтобы выплакаться? Что, если он уже знал, что я предатель, и я только усугублял ситуацию, не признаваясь во всем?
— Не так уж много. А что?
Мой язык горел от всей этой лжи, когда я проглотил чувство вины за то, что снова солгала Кейду. Я рисковал, надеясь, что Мэдисон сдержала свое обещание и не рассказала Кейду, но мог ли я на самом деле винить ее? Она только что потеряла девственность, и я предположил, что это может заставить ее почувствовать себя уязвимой. Не говоря уже о том, что поначалу я не очень-то успокаивал ее, потому что не знал.
— С ней что-то происходит. — Я сглотнул.
— Правда?
Мой голос только что повысился на три октавы? Я прочистил горло.
— Я имею в виду, что я тоже это заметил.
— Да, но она упрямится и не хочет говорить мне, в чем дело.