Ну, допустим, на всю мою подноготную ее знакомых не хватило, но… Как говорит дядюшка Абрам, таки да, утро определенно перестает быть томным.
– …задать вопросы знакомым, которым я могу доверять. И, по информации которых, покушение на главу клана Михаила Власова оказалось не то, чтобы близким к успеху, но… по крайней мере ты выжил. А возможность выжить, попытавшись убить одаренного шестого золотого ранга, дана в нашем мире лишь очень узкому кругу людей. Одаренных людей, конечно же.
Повисло молчание. Я от комментариев воздержался, вновь неопределенно пожав плечами и ожидая прямых вопросов.
Доминика все это время внимательно на меня смотрела. Просто изучала, не выказывая ни недовольства моим молчанием, ни нетерпения. Ее телохранитель-бульдог на меня не смотрел вовсе – он воспринимал пространство буквально кожей, глядя в никуда. А вот девочка-ассистент, единственная из всех присутствующих, волновалась все сильнее, теребя веревочки на папке с документами.
– Оставшись в живых, попытавшись убить одаренного шестого злотого ранга, при этом обладая рангом третьим серебряным. Официально, конечно. По факту ранг у тебя был повыше, так? – словно не было долгой паузы, продолжила Доминика.
– Так, – не стал я отрицать, и даже не соврал.
– Какой, если не секрет?
– Не знаю, – вновь не соврал я. – Может быть, на уровне четвертого золотого, а может быть и пятого серебряного.
Девочка-ассистент во время этих моих слов смотрела на меня расширившимися глазами. Я ее понимаю – не каждый день увидишь живого одаренного. Пусть и с элиминированным Источником.
– И ты, выжив при покушении на главу клана, чудом избежал казни – после того, как в русской Вольнице началась смута. Не без помощи матери украв часть клановой казны, ты сумел сбежать в Высокий Град, где элиминировал Источник. И для конспирации – чтобы тебя никто не ассоциировал с одаренным, заменил руку на бионическую, после чего сбежал на Занзибар.
И снова я плечами неопределенно пожал. В этот раз, правда, еще и кивнув – признавая возможности собеседницы.
– Итак, Максим… или Драго, как тебе будет угодно, скажи мне пожалуйста одну очень важную вещь. Зачем ты здесь?
Я не сразу даже нашелся, что ответить.
– Почему бы и нет? – снова неопределенно пожал я плечами.
Доминика легко улыбнулась. Вновь она не показывала ни недовольства, ни нетерпения. Просто смотрела на меня, ожидая дальнейших комментариев. И заставлять ее дальше ждать было бы неправильно, а первый ответ все же недостаточно широк.
– В Европе мне было душно от мира. Мир ко мне тоже никаких симпатий не испытывал. Почему бы и не Занзибар? Тем более мне пришлось бежать… А если куда-нибудь бежать, то обязательно куда-нибудь прибежишь. Почему бы и не сюда?
Доминика едва заметно улыбнулась, показывая, что поняла намек на цитату Кэрролла.
– Интересный ответ. Интересный взгляд на мир. Хорошо, давай немного по-другому. Ты в первый же день пребывания в протекторате убил главаря самой крупной шайки в клоаке, объявил себя хозяином Полигона, после чего развернул бурную деятельность по созданию благотворительного фонда и открытию центра реабилитации. И, помимо всего прочего, ты наведался в гости к Марко Барбосе, от которого узнал, что оружие для покушения на тебя он продал Лучано Стабене. А между делом унес часть черной кассы моего мужа, о которой я якобы не знала. Унес ведь?
– Впечатляет, – поджав губы, утвердительно кивнул я.
– Меня тоже. У тебя тоже весьма впечатляющая программа, согласись. Это я еще не намекаю на ломбард Барбосы, там все сделано чисто, а обвинять голословно я сейчас ничего не буду. Кстати, Барбоса жив? – неожиданно спросила Доминика.
– Когда расставались, был жив.
– Даже так?
– Да.
– О том, что это спящий агент итальянской полиции ты знаешь?
– Да.
– Неожиданно, – вздернула идеальные дуги черных бровей сеньора Романо. – Как узнал, если не секрет?
– Он сам сказал, добровольно, – даже поднял я открытые ладони, словно отвергая обвинения в неконвенционных методах переговоров.
– Сколько, кстати, ты говоришь у него денег было?
– Два триста, – не счел я нужным лукавить. – Триста оставил ему, два забрал себе.
– Возвращаясь к моему вопросу. Ты не похож на человека, который бежал-бежал, и прибежал, – покачала головой Доминика. – Так вот скажи мне – что именно ты собираешься дальше делать? Безотносительно явно видного намерения занять высокое положение в иерархии дистрикта. Скажи открыто и начистоту, я тебя прошу. А Доминика Романо очень редко кого-то о чем-то просит, можешь спросить у людей, если сомневаешься.