— Ирина, кофе у тебя отменный, но делу к вечеру, так что оставим кофе на утро…
— Тогда чай и настойка, — перебила хозяйка дома, даже не уточнив у нас, будем мы или нет.
Но возражать никто не стал.
После получасового общения на отвлеченные темы я снова вернулась к сбору информации, которая мне в дальнейшем сможет помочь в намечающемся расследовании.
— Что вообще известно об убитой женщине? — обратилась я к Ирине как к местной жительнице.
— Лидия Петрова. Я даже не знаю ее отчества. — Ирина на несколько секунд впала в задумчивость. — Я, кажется, говорила недавно, что женщина она была весьма странная. Я бы сказала, слегка помешанная…
— В чем это выражалось?
— Ну, как сказать… Лично я с ней знакома не была, но несколько раз сталкивалась в поселке, особенно в центре. Один раз, примерно пару недель назад, видела ее у центрального магазина. Она шла, что-то бормотала себе под нос, увидела меня, зачем-то перекрестилась и семенящей походкой затрусила прочь, прижимая к груди болоньевую сумку. В общем, по первому впечатлению весьма странная особа.
— Поняла. Это все, что ты можешь рассказать?
— Увы, больше ничего про эту тетку не знаю. Но собрать нужную информацию, думаю, будет несложно. Есть знакомые, соседи, кто с радостью тебе расскажет все, что нужно. Еще и отсебятину приплетет. Так что тут надо еще суметь отфильтровать зерна от плевел.
— К этому я привыкла, — улыбнулась я. — Тогда, как и договорились ранее, поступим так: сейчас постепенно собираем всех ребят, кто был на встрече у озера, я знакомлюсь с ними, общаюсь, задаю интересующие меня вопросы и тэ дэ и тэ пэ… А потом… а потом уже пора будет спать, и, как говорится, утро вечера мудренее. Или, как говорит один мой знакомый, — утро вечера дряннее. То есть с завтрашнего дня я начну конкретно свое расследование.
— Как топорно и примитивно работает наша полиция! Обвинить того, кого им удобно! Понятное дело, что прямых доказательств у них нет, одни только домыслы, но все равно неприятно. — Высокий крепкий парень, примерно нашего возраста — лет тридцать или чуть старше, по имени Михаил Жданов, смачно прихлебывая, пил чай с настойкой и громогласно возмущался.
— Это нормальная практика, не стоит так реагировать, — спокойно ответила я.
— Но я все равно возмущен! — продолжал негодовать Михаил. — Я так переживал о пропаже Бориса, особенно когда не обнаружил его дома и выяснил, что он не заходил к Нюрке-самогонщице. Тогда-то я и понял, что с товарищем что-то случилось. Я еще в предрассветных сумерках потащился на кладбище, обнаружил его мертвым на могиле, позвонил участковому, а они… Сразу записали меня в подозреваемые.
— И меня, заметь, тоже, — фыркнула девушка невысокого роста с короткой стрижкой черных волос — это была Маша Новикова.
— Маш, а как отреагировал наш Иван Сергеевич, когда ты показала ему селфи на фоне его крыльца, да еще и посреди ночи? — веселым тоном спросил другой молодой мужчина, коренастый, вихрастый и с носом-картошкой на простецком лице. Это был Николай Лыков, который приехал в Сельцы вместе с супругой Ольгой, которую он сегодня же с утра отправил домой в Липецк — к ребенку и свекрови.
— Ой, Коль, лучше не спрашивай. — Маша зарделась и напряженно улыбнулась. — Он замер, посмотрел на меня, как удав на кролика, а потом хлопнул себя по лбу и произнес: «Вот идиоты! Выросли, а ума как не было, так и не прибавилось». Тоже мне интеллектуал-мудрец нашелся.
— То есть вам пришлось рассказать все вашему участковому как на духу про свою странную игру, — скорее утвердительно произнесла я и слегка при этом улыбнулась.