Бекс медленно усмехнулся. Дейзи знала, что он уловил ее волны, так как всегда действовал быстрее других.
Ей нравилось это в них, каждый из них такой разный.
— Да, — подтвердил Кир. — Нам сделали антистерильные уколы, и наше семя стало активно.
— У меня четверо мужей. Думаю, у меня больше шансов в мою пользу. Если мои супруги приложат больше усилий.
Бекс похотливо ухмыльнулся.
— Можешь рассчитывать на меня, моя луноликая, даже если мой брат немного медлителен. — Он не стал терять времени. В мгновение ока подхватил ее на руки, проведя руками по ее попке. — Я готов сделать нашу жену беременной.
Затем захватил ее рот в горячем, требовательном поцелуе, давая ей то, в чем она нуждалась: его пламенную страсть.
Дейзи застонала, хватаясь за его рубашку. К ним присоединились еще руки, лаская, поднимая ее и срывая одежду.
— Думаешь, мы позволили бы Бексу сделать всю работу? — Лоз убрал ее волосы, целуя в шею.
Бекс сдвинулся, чтобы впустить Тоса, чтобы каждый из них взял в рот по соску. Дейзи задрожала, когда огонь желания вызвал приятную дрожь во всем теле.
— Да, я люблю вас, мои мужья, докажите, как сильно вы меня любите, занимайтесь со мной любовью и никогда не останавливайтесь.
— О, наш драгоценный звездный свет, клянемся богами огня, мы никогда не остановимся.
Эпилог
Спустя четыре года…
— Где вы, мои маленькие обезьянки? — Игривая радость бурлила в Дейзи, когда услышала хихиканье, доносившееся из-за одного из диванов. Подкравшись ползком к дочерям, она просунула голову и сказала: — Бу!
Сирена и Хоуп закричали от смеха, поскольку их убежище было раскрыто. Трехлетние дочери-близнецы Дейзи любили играть в прятки.
В их кудрявых волосах переплетались оттенки светло-русого, черного и платинного, глаза были бледно-золотистыми и, о, такими красивыми. Гордость и радость их семьи. Она до сих пор помнит слезы мужей, когда они впервые взяли на руки своих крошечных малышек.
С большим удовольствием и усердием они доказали, что целители ошибаются. В течение первых нескольких месяцев попыток она забеременела девочками-близнецами.
— Разве это не самое восхитительное зрелище по возвращению домой?
Она улыбнулась глубокому рокоту голоса одного из мужей, вздрогнула, когда он провел рукой по ее вздернутой попке.
— Папочки, папочки!
Ее девочки вскочили, забыв об игре и споткнувшись о Дейзи, которая повернулась и села на пол, глядя на Бекса, подхватившего детей на руки. Ее сердце наполнилось любовью.
— Я вижу, вы двое не даете маме скучать.
Вошел Кир, помогая Дейзи встать, а затем притянул ее в свои объятия для глубокого, неторопливого поцелуя.
Она застонала, вцепившись в его рубашку. Даже спустя четыре года ее мужчины могли возбудить ее быстрее петарды.
Она отстранилась, глядя в его золотистые глаза, горящие плотским желанием. Затем оба отошли, чтобы Бекс передал ему дочерей, а ее заключил в свои объятия для такого же приветствия.
— Скоро придут дядя Арр и Лис, чтобы посидеть с девочками. У нас будет ночь для себя, — пробормотал Бекс в ее губы, затем поцеловал ее глубже, голоднее, от чего пальцы на ногах у нее загибались, а она все больше таяла в его объятиях.
После рождения девочек ее бывшие компаньоны стали ценными помощниками по дому, надежными и преданными заботе о дочерях. Они всегда охотно нянчились с детьми.
Бекс отстранился. Дейзи повернула голову и увидела, как Лоз и Тос вошли в зал, выглядя замечательно в своих мантиях Верховных советников.
Их улыбки стали ярче, и они оба смотрели на нее с абсолютной любовью и обожанием. Папочки подошли поцеловать своих дочерей, затем сели и притянули ее к себе, но не спешили целовать и ласкать ее, пока Кир уводил девочек в детскую.
— Бекс опять что-то затеял, — сказал Лоз между поцелуями в шею. Тос снял с нее бордовый топ, взяв в руки ее увесистые груди и сжал.
Дейзи стонала, ее возбуждение нарастало, чем больше они касались и целовались.
— Пусть пока не кончает, — попросил Бекс, придвигаясь к ней. — У меня есть планы.
Она хихикнула.
— У тебя всегда есть планы.
Он удивленно приподнял черные брови.
— И с каких это пор ты жалуешься на мои планы?
Она покачала головой.
— Твои планы всегда прекрасны, и я не жаловалась.
— Нет. — Он задрал ее юбку, большими красными руками гладя ее бледные бедра. — Ты не жаловалась. Ты больше чем прекрасна, сердце наших сердец.
— Дыхание нашей жизни.