Джордде повернулся к Капитану.
- Это смутьян, сэр, он постоянно затевает драки. Да, он обладает энергией волн и силой бизань-мачты. Но в человеке главное - сила духа, при котором одна-две драки не имеют значения. Но этого, хоть он и хороший матрос, я поклялся не брать к себе на корабль, сэр. Он едва не убил нескольких человек, а, может, и в самом деле убил. Ни один помощник, знающий людей в этой гавани, не возьмет его.
Жрица Арго рассмеялась:
- Возьмите его, Капитан. - И посмотрела на Гео. - Он уже выслушал слова для укрощения бешеного медведя. Теперь, Гео, мы узнаем, чего ты стоишь как поэт, и проверим силу заклинания.
Наконец она повернулась к Урсону.
- Ты действительно убил человека?
Урсон молчал.
- Я хочу знать - ты убил кого-нибудь?
- Да, - с трудом разлепил губы Урсон.
- Если бы ты сказал мне это раньше, - сказала жрица, - я бы взяла тебя первым. Мне нужен такой, Капитан, Вы должны принять его. Если он хороший матрос, мы не можем упустить его. Что касается его... особых талантов, то я займусь ими сама. Гео! Поскольку ты произнес заклинание и, к тому же, его друг, я поручаю тебе присматривать за ним. А сейчас я хочу поговорить с тобой, Поэт, знаток ритуалов. Идем. Капитан! Прикажите сегодня ночью всем оставаться на корабле.
Она жестом приказала им следовать за собой, и они поднялись по сходням на палубу. При пожелании говорить с Гео Урсон, Змей и Джордде обменялись взглядами, но теперь, когда они направлялись к люку, все молчали.
2
Желтый свет масляной лампы просачивался на деревянные стены. Гео неприятно поразил запах несвежих простыней и пота. Он поморщился, но тут же независимо дернул плечом.
- Ладно, - сказал Урсон, - нора ничего себе.
Он забрался на верхний ярус койки и похлопал по матрасу.
- Для себя я выбираю эту. Многорукий! Тебе качка нипочем, ты займешь среднюю. А ты, Гео, вались на самую нижнюю, вот сюда.
Он тяжело спрыгнул на пол.
- Чем ты ниже, - объяснил он, - тем лучше спишь, из-за качки. Ну, как вам нравится ваш первый кубрик?
Поэт молчал. Два лучика света отразились желтыми точками в его темных глазах и исчезли, когда он отвернулся от лампы.
- Я не случайно отвел тебе место внизу, друг! Если слегка заштормит, а ты под самым потолком - у тебя с непривычки очень скоро может расстроиться желудок, - продолжал Урсон, положив тяжелую руку на плечо Гео. - Я обещал присмотреть за тобой, ведь правда?
Но Гео молчал. Его мысли, казалось, были заняты совсем другим.
Урсон посмотрел на Змея, который наблюдал за ним, прислонившись к стене. Во взгляде великана появилось недоумение. Змей молча отвел глаза.
- Послушай, - снова обратился Урсон к Гео, - давай-ка прошвырнемся с тобой по кораблю да осмотримся хорошенько. Бывалый матрос всегда начинает с этого, конечно, если он не слишком пьян. Тогда Капитан с Помощником сразу видят, что глаз у него наметан, кроме того, он подмечает что-нибудь полезное для себя. Что ты скажешь...
- Не сейчас, Урсон, - прервал его Гео. - Ты иди один.
- Не будешь ли ты так добр объяснить, с каких это пор моя компания вдруг перестала устраивать тебя!? Твое молчание - не лучший способ обращаться с человеком, который поклялся сделать все, чтобы твое первое плавание окончилось наилучшим образом. Так вот, я думаю...
- Когда ты убил человека?
В кубрике воцарилась тишина, еще более ощутимая, чем плеск волны за бортом. Урсон замер на месте со сжатыми кулаками. Потом кулаки разжались.
- Может быть, год назад, - сказал он мягко. - А, может быть, год, два месяца и пять дней, в четверг, в восемь часов утра, в арестантской рубке при сильной вертикальной качке. Если быть совсем точным, это случилось год, два месяца, пять дней и десять часов назад.
- Значит это правда? Как ты мог находиться рядом со мной все это время и молчать, а потом ни с того, ни с сего признаться первому встречному! Мы были друзьями, укрывались одним одеялом, пили вино из одной кружки. Ну, что ты за человек?
- А ты что за человек, - передразнил гигант. - Да просто любопытный ублюдок, которому я переломал бы все кости, если бы...
Он набрал в легкие воздух.
- ...Если бы я не пообещал, что от меня не будет неприятностей. Я еще ни разу не нарушил своего слова, данного живому или мертвому.
Кулаки его снова сжались и разжались.
- Урсон, я не собираюсь судить тебя. Пойми это. Но расскажи об этом. Мы же были, как братья. Нельзя утаивать такое от...
Урсон продолжал тяжело дышать.
- Надо же, как хорошо ты знаешь, что мне следует делать и чего не следует! - с издевкой ответил он.
Резко подняв руку, он отвел ее в сторону и плюнул на пол. Развернувшись к выходу, собрался шагнуть, как вдруг...
Раздался крик. Нет, это не был привычный звук со стороны - нечто невообразимое взорвало их головы изнутри. Гео закрыл уши руками и резко повернулся к Змею. Две искорки в глазах мальчика метнулись к Урсону, затем к Гео и снова к Урсону.
Странный крик повторился, на этот раз тише, и в нем можно было различить слово "помогите". Как и сам звук не состоял из голоса, так и само слово не состояло из букв. И то и другое друзья почувствовали. Рожденная непосредственно внутри их черепов, потрясающая гамма чувств и информации не нуждалась в традиционном способе передачи. Друзья замерли, внимая непривычному ощущению - словно затихающее звучание камертона доносило до них боль, надежду, просьбу.
- Вы... помогите... мне... вместе... - улавливали они слова, непонятно откуда появляющиеся в их голове.
- Эй, - сказал Урсон, глядя на Змея - это ты?
- Не... сердитесь... - явились слова.
- Мы не сердимся, - сказал Гео. - Только объясни, что ты делаешь?
- Я... думаю...
- Как ты можешь думать так, что всем слышно? - потребовал ответа Урсон.
Лицо у мальчика напряглось и в сознании мужчины появились беззвучные слова:
- Не... всем... только... вам... вы... думаете... а я... слышу... мысли... я... думаю... вы... слышите... меня...
- Да уж знаю, что слышим, - сказал Урсон. - Только непонятно, как ты говоришь.
- Он хочет сказать, что слышит наши мысли так же, как мы слышим его. Правильно, Змей? - помог Гео.
- Когда... вы... думаете... громко... я... слышу...