Победитель должен быть только один, но я не смею перечить. Я решаю, что буду наслаждаться моментом и стану лучшим некромантом, какого только видел город.
— Да не сюда! Вот сюда! — в пятый раз кричу я на плесневика-носильщика. Он стонет в ответ; его конечности покрыты мягким белым пушком, а из плеч и головы растут скопления поганок на длинных ножках. Тело его связано воедино магией смерти и переплетениями грибницы, что приводят в движение много веков не знавшие плоти кости. С носильщиками тяжело работать. Вот зомби-Былые отлично понимают указания — но лич не доверяет мне ими командовать. Впрочем, мне просто нравится смотреть, как они маршируют под ритмы былых времен, наряженные в пыльные костюмы с фестонами, пышными воротниками и бесчисленным количеством нашитых на одежду пуговиц.
Плесневик-носильщик, которого я назвал Бенци, сваливает труп в кучу в одном из углов кабинета лича и поворачивается ко мне. Его глазницы устремлены на меня, он жадно ждет моих новых указаний. Я вздыхаю.
— Извини, Бенци, — говорю я. Не нужно мне было кричать. Иногда я злюсь и вымещаю это на зомби, но все потому, что я совсем не так представлял себе ученичество у лича: приходится просто присматривать за мертвецами, а не учиться, как их призывать. Лича сейчас нет, его вызвали для консультаций в Корозду, зал гильдии Голгари. Учитель взял с собой Зегодониса. В который раз. На Дом Солнца напали с применением грибов. Трое высокопоставленных офицеров Боросов стали жертвой того же зомби-гриба, что мы собирали для лича. Солдаты полезли на башни зала своей гильдии, и один даже добрался до верхушки. Враска, предводительница нашей гильдии, опасается, что Боросы используют это нападение как очередной предлог для зачистки в подземном городе, и собирает личей, чтобы решить, что делать дальше. Они будут совещаться несколько часов.
Личу не нравится, когда я торчу в его кабинете, и он обрушивается на меня с руганью, если я слишком задерживаюсь, когда приношу тела, так что большую часть знаний о заклинаниях я получил, подслушивая под дверью. Но теперь я могу как следует осмотреться, не рискуя быть пойманным. Многочисленные полки здесь заставлены черепами. Дьяволы Ракдосов с толстыми завитыми рогами и глазницами, мерцающими в темноте темно-смарагдовым цветом. Длинномордые виашино, минотавры, гиганты... . вплоть до черепа дракона, теперь служащего личу конторкой. Образцы грибов, расставленные вдоль стен, заставляют меня устыдиться собственной коллекции. Здесь их, должно быть, тысячи. В воздухе стоит плотный запах гнили, такой насыщенный и манящий, что меня охватывает желание самостоятельно испробовать заклинание смерти.
Я повторяю движения, которые подсмотрел у лича, — и тут же меня словно колет тысяча иголок; мана стремится через меня потоком, бежит по коже, как сотни неугомонных муравьев. Я подавляю желание стряхнуть их с себя, расслабляюсь, позволяю мане стечь по руке вниз, и мягкое зеленое сияние разгорается в моей ладони. Я направляю немного волшебной энергии в несвежий труп крысы, который нашел, когда убирался на задворках склепов Былых.
А потом я наблюдаю. Задняя лапа крысы дергается — но не более. Я уверен: если бы лич учил меня, сейчас я уже умел бы оживлять животных. Зегодонис, например, уже выучил несколько заклинаний. Я надеялся, что некромантия станет моим призванием, но, наверное, настало время признать, что убирать паутину в склепах и командовать плесневиками-носильщиками — не те занятия, которым я хочу посвятить свою жизнь.
Я слышу голоса в коридоре. Лич! Он уже вернулся. Нельзя, чтобы он меня здесь поймал. Я забиваюсь в какую-то нишу в задней части кабинета, а потом замечаю Бенци: тот тупо стоит и пялится на меня, так что меня сразу обнаружат.
— Ко мне! — приказываю я, и безмозглый слуга неуклюже топает в мою сторону. — Быстрее!
Крик, как всегда, ни к чему не приводит. Я выбегаю и заталкиваю Бенци в нишу сам. Он стонет.
— Тс-с, — говорю я ему. — Притворись мертвым!
Бенци повинуется — я как-то раз научил его этому трюку, чтобы убить время. Он обваливается на пол, прислонившись головой к холодной серой каменной стене. Лич входит через собственную дверь, за ним идут два воина Боросов. Они держатся горделиво и уверенно, но по тому, как бегают их выпученные глаза, я хорошо вижу, что им страшно. Лич идет к колбам с образцами грибов и выбирает те, что мы принесли из пещеры моховых собак.
— Голодный ангел. Пожалуй, самый смертоносный гриб во всей Равнике. Он не убивает сам, но всякий вдохнувший его споры впадает в кровавую ярость. Помните резню на улице Жестянщиков?