— Я вернусь через минуту, — сказал Ари Берту, поставив машину у обочины.
Ему потребовалось несколько минут, чтобы найти квартиру Синди в лабиринте коридоров. Она открыла на его стук — тщательно накрашенная, причесанная и наряженная, похожая на манекен из универмага. И улыбка у нее была, как у манекена.
— Добро пожаловать в мою скромную обитель! — пронзительно воскликнула она. — Не выпьете ли чашечку кофе?
— Времени нет, к сожалению. Внизу ждет Берт.
Ослепительная улыбка Синди погасла, словно лампочку выключили.
— Не знала, что он поедет с нами. И сколько человек вы еще с собой пригласили?
— Только Берта, — ответил Ари, удивляясь, почему Синди обиделась на присутствие еще одного пассажира в машине, где легко могла поместиться футбольная команда. — Я не думал, что вы будете против.
Нахмуренные брови Синди не отражали и сотой доли ее ярости. Она рассчитывала получить Ари в свое полное распоряжение. Дорогие цветы, купленные ею в гостиную, долгие часы, потраченные на уборку, — все пошло коту под хвост. И все из-за этого Берта Ханраана, будь он проклят! Ну ничего, он еще пожалеет. Никто не смеет стоять у нее на пути!
Заметив пристальный взгляд Ари, она принужденно улыбнулась накачанными коллагеном губами.
— Как я могу быть против? Это же ваша машина. Кроме того, вы знаете, как я люблю Берта.
Ари шел впереди, Синди за ним, а в голове у нее проносились путаные мысли. Это Берт Ханраан все испортил. Если бы не он, Ари сейчас сидел бы с ней в гостиной и держал ее в объятиях. Они бы целовались, а не ехали на это никому не нужное отпевание какого-то политикана, который наконец-то получил по заслугам.
Внезапно у нее возникла новая идея. Она не позволит этому пронырливому хорьку Ханраану испортить ей весь день. Нет уж, дудки! Никто не может взять верх над Синди Даунинг. В покрытый трещинами тротуар легко может попасть тоненький каблучок. Выбрав подходящий момент, Синди споткнулась и вскрикнула. Ари резко обернулся, как раз вовремя, чтобы подхватить ее, пока она не упала.
— Ох, я подвернула ногу, — всхлипнула она, прижимаясь к нему всем телом, будто бы в поисках опоры. Ей даже удалось выдавить пару слезинок. — Как больно!
Несколько мгновений Ари колебался. Потом, как Синди и надеялась, взял руководство на себя.
— Можете ступить на ногу?
Она попыталась и снова вскрикнула.
— Надо проверить, не сломана ли кость, — сказал он, опускаясь на колени и ощупывая ее лодыжку.
От восторга, охватившего ее от его прикосновений, Синди снова вскрикнула. Только на этот раз крик был непритворным.
— Больно? — спросил Ари, осторожно ощупывая ее ступню. Она так и знала, что у него чудесные руки!
— Немножко. Я так глупо себя чувствую. Я знала, что рискую жизнью, гуляя в таком месте на высоких каблуках. Но мне сегодня хотелось выглядеть особенно привлекательной. Чтобы выказать уважение.
Ари встал и крепко обхватил ее за талию.
— Давайте я помогу вам вернуться домой.
— Нет, — вырвалось у нее. — Я ни за что на свете, не пропустила бы это отпевание. Даже новое платье купила. Не обращайте внимания на мою ногу. Мне и правда хочется поехать.
— Звучит так, будто вы предвкушаете удовольствие от этой церемонии, которую большинство людей сочтут довольно мрачным мероприятием.
— Конечно. Там ведь будут все крупные шишки. — Тут она заметила выражение лица Ари и сразу поправилась: — То есть я хочу сказать, что собираюсь пойти туда ради Пич. Она так хорошо ко всем нам, сотрудникам журнала, относится. Самое меньшее, что мы можем для нее сделать, — это поддержать ее в трудную минуту.
Похоже, он перестал хмуриться. Она продолжала опираться на него, пока он помогал ей добраться до машины. Берт стоял рядом с «субурбаном», докуривая сигарету. Он вежливо улыбнулся Синди. Но в глазах его была открытая неприязнь. Ух, как же она его ненавидит! Так и вцепилась бы ему в волосы.
Вместо этого Синди подошла прямо к нему и обняла так, словно они старые друзья, которые не виделись сто лет. Потом с помощью Ари села на свое законное место на переднем сиденье рядом с Ари, предоставив Берту забраться на заднее.
Когда они тронулись в путь, она оглянулась на Берта через плечо.
— Как вы считаете, то, что произошло, повлияет на дела в «Техасе изнутри»?
— Каким образом? — спросил Берт.
— Я подумала, не будет ли Пич проводить больше времени в редакции теперь, когда она развелась и все прочее?
— Сомневаюсь, — ответил Ари напряженным голосом. — Пич прежде всего принадлежит хьюстонскому высшему обществу. Уверен, когда уляжется пыль, она вернется к своим светским обедам и занятиям благотворительностью.