— Я говорила тебе не есть суши из общепита, — говорит Стейша. — Надо было слушать.
Я смеюсь.
— Да. Наверное, это из-за суши…
— Ты уверена, что не можешь пойти с нами? — она пытается в последний раз.
— Я позволю тебе ехать впереди и выбирать все песни, — вклинивается Хэдли.
— Заманчиво, но я все равно откажусь, — я вынимаю из контейнера салфетку для макияжа. — Девчонки, веселитесь без меня, хорошо?
Меня встречает симфония стонов и нытья, а Стейша обещает позвонить мне завтра и рассказать обо всем.
На долю секунды задумываюсь о том, чтобы передумать, потому что какова вероятность того, что я столкнусь с ним? Один к пятнадцати тысячам?
Я заканчиваю звонок, снимаю джинсы и майку и переодеваюсь в пижаму — пижаму, которая, как оказалось, была на мне в ту ночь, когда Август пробрался в мою комнату.
Плюхнувшись на свою кровать в общежитии, беру ноутбук и открываю Netflix. Нажав на документальный фильм про осьминогов, устраиваюсь на подушке… и беру Red Vine из пакета в ящике тумбочки.
Может быть, я такая же сумасшедшая, как и он.
Это трагедия, насколько мы были идеальны друг для друга.
И это душераздирающе, что все, что осталось — это воспоминания о звездном лете и красная лакрица.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
АВГУСТ
Я засовываю руки в куртку и бреду по тротуарам городка, пока не замечаю свою машину на переполненной парковке.
Мне нужно выбраться отсюда.
Мне нужен воздух. Мне нужно сменить обстановку. Если останусь в этом чертовом пузыре без Шеридан еще на минуту, я умру.
Десять минут спустя я выезжаю на съезд в сторону общественного колледжа Бриардейл. Это час езды от «Бекслера», и у меня нет намерений искать ее. Я просто хочу быть в той же стратосфере, что и она, дышать тем же кислородом, любоваться теми же видами… что угодно, лишь бы чувствовать себя ближе к Шеридан.
Из моих колонок играет Led Zeppelin — та самая песня, которой она подпевала несколько месяцев назад, на том самом сиденье, которое пустует рядом со мной. Я прибавляю громкость, костяшки пальцев белеют на руле.
Это безнадежное, беспомощное чувство чуждо мне, и я никогда не жалел себя, но не знаю, сколько еще смогу выдержать.
Моя жизнь без Шеридан — это бесконечная пустота.
Бесконечное колесо из занятий в колледже, пивных попоек и бессмысленного однообразия.
Откинув голову назад, я представляю, о чем бы мы говорили в этот момент. Возможно, о колледже. Планах на выходные. О том, как сильно мы скучаем друг по другу. Иногда помогает притвориться, что мы никогда не расходились. И, возможно, в какой-то параллельной вселенной мы все еще вместе. У нас все получилось. С каждым днем мы любим друг друга все сильнее и сильнее.
Я с головой погружаюсь в очередной фантастический разговор, когда радио вырубается и на дисплее мелькает имя Сорена. Я прочищаю горло, сажусь прямо и нажимаю на зеленую кнопку.
— Привет, — говорю я.
— С днем рождения…
Там, где он находится, очень шумно. Я едва слышу его за всей этой суматохой на заднем плане. Кто-то кричит.
Выдыхая, быстро говорю:
— Спасибо.
Я совсем забыл, что сегодня мой день рождения.
— Ты празднуешь? — спрашивает он, перекрикивая шум.
Я осматриваю пустое шоссе и усмехаюсь.
— По-своему.
— Сегодня вечером я выпью рюмку в твою честь, — говорит Сорен с усмешкой. У нас нет традиций, но если бы они были, это могло бы быть самым близким к ним. — Когда-нибудь я приеду лично, и мы сможем сделать это вместе.
— Не переживай.
Сорен прикрывает трубку, его голос на секунду затихает, пока он говорит с кем-то еще.
— Извини за это, — возвращается к разговору Сорен. — Хотел узнать, есть ли у тебя планы на День благодарения. На той неделе мы выступаем в восточной части тура… играем на Мэдисон Сквер Гарден. Я могу вылететь за тобой, если ты хочешь провести с нами неделю?
Я гастролировал с его группой один раз пару лет назад, и, честно говоря, одного раза было достаточно. Их вечеринки делают мои похожими на детский парад с клоунами и воздушными шарами. Мне потребовалось две недели, чтобы прийти в себя. И будь я проклят, если когда-нибудь снова окажусь на расстоянии футбольного поля от Everclear. (прим. Торговая марка ректификованного спирта. Доля спирта в Everclear составляет 95 %, что позволило ликёру попасть в книгу Гиннеса. Ликёр Everclear ещё называют «дьявольская вода». При таком большом проценте спирта в напитке отсутствует ярко-выраженный спиртовой вкус и запах)
— Спасибо, но не нужно, — говорю я.
Сорен на секунду замолкает.