-Родимая, что такое – колдун крепко сжал ее, усадил к себе на колени, он не в силах был ругать любимую за ее побег, покуда она билась в истерике – Расскажи мне все, я должен знать, как тебе помочь.
Панночка не отвечала, Драгомир взял ее на руки и отнес в дом, он усадил красавицу на кровать в ее спаленке и велел никому более не входить. Чуть позже он намеревался вывернуть их наизнанку за то, что упустили голубушку в лес, но сейчас нужно было привести ее в чувства.
-Кого ты увидала, золото мое?
Не унимался чародей, подавая ей воду.
-Это было лицо. Просто лицо. С тонкой такой ухмылкой.
Колдун рухнул на колени как подкошенный, пиала выпала из его руки и покатилась по полу, разливая лужу. Он покачал головой, не желая верить в то, что сказала панночка.
-Ты уверена?
-Само по себе такое и в горячном бреду не могло бы привидеться.
-Нет, нет, нет… Скажи только что недолго оно на тебя смотрело.
-Оно меня к дому привело.
Колдун вцепился в голову и взвыл как раненое животное, оглушая комнату полным отчаяния ревом. Столько сейчас нужно было сказать, стольких обвинить, в том числе и себя, но ощущение неминуемой кары пригвоздило к полу и заставило снова беспомощно закричать.
-За что? За что вы все так со мной?
Радмила смотрела на него, полными слез и непонимания глазами. А чародей-то уже все знал. Если Она глядела на кого-то, этот человек проклят, а если настигла – читай уже мертв.