Выругавшись еще раз, я принял очевидное для себя решение, и двинулся на охоту, дав зарок в следующий раз своих противников просто испепелять.
Через несколько минут поисков я был вынужден признаться себе, что следопыт из меня оказался действительно аховый: я не только упустил след, но и не смог впоследствии найти то место, где он потерялся. Догадаться о том, что я банально заблудился, было несложно.
Между тем, ночь брала своё, и о дальнейших поисках в скором времени можно было забыть. Следовало попытаться найти, хотя бы, ориентиры, по которым можно было бы вернуться обратно. Схватка с ходячими мертвецами, или бессонная ночь в убежище - оба варианта были куда как лучше той же самой бессонной ночи - только уже в глубокой лесной чащобе, стоя на ногах.
Некоторое время я промучился, пытаясь вызвать светлячок, чтобы осветить себе путь. Вместо миниатюрного фонарика сквозь Тень упорно пыталось пролезть нечто, даже по виду крайне взрывоопасное, отдаленно похожее на сгусток огня нестабильной формы, где-то в глубине пульсирующий ослепительно-белыми прожилками света. Даже в бою, полученный пульсар не вызвал бы ничего, кроме желания поскорее отбросить его от себя как можно дальше. Идея освещать себе дорогу этим, могла прийти в голову только конченному самоубийце. Следовало раз и навсегда определиться для себя, что наибольшие шансы угробить меня принадлежат мне самому, и с этим следовало считаться.
В появлении прямо перед глазами взведенной бомбы был лишь один плюс: я на время отвлекся от мыслей о том, что где-то рядом бродят ходячие мертвецы. Когда я, наконец, решил вопрос с безопасным освещением, их присутствие поблизости уже не казалось таким уж страшным. Я находился в довольно широком круге света, который давал висящий над головой светлячок, и заметил бы врага достаточно быстро, чтобы успеть среагировать.
-Может быть, свет даже привлечет ко мне врагов, - с нескрываемой надеждой в голосе произнес я, - И за этими сволочами не придется бегать?
Вот уж не думал, как говорится, не гадал, что в какой-то момент начну чувствовать себя глубоководным хищником из тех, что приманивают доверчивую добычу светлячком, за которым скрывается плотный частокол зубов.
Тем временем, за моей возней, в свои права полностью вступила ночь, оказавшаяся столь же темной и безлунной, как я и предполагал. Ходячие мертвецы упорно не желали пойти на огонек, и непрерывное ожидание на месте уже не казалось мне столь приятным времяпрепровождением.
-Почему, когда их ждешь, то они никогда не приходят? - вздохнул я.
Как бы то ни было, долго переживать по поводу отсутствия приключений мне не пришлось. В попытке определить своё местоположение, я забрался на верхушку ближайшего холма неподалеку, и огляделся вокруг с высоты.
Практически сразу же в поле моего зрения оказались подозрительные зеленоватые отблески вдали. Насколько они были связаны с ходячими мертвецами, я не имел ни малейшего понятия. Они могли появиться благодаря такому огромному перечню причин, начиная с пришествия демонов, и заканчивая шабашом мятежных магов, что я бы даже не пытаться загадывать.
-Что-то слишком много всего происходит вокруг моей ночлежки, - проворчал я. Складывалась странная ситуация, при которой в огромном лесу было настолько не протолкнуться от храмовников, ходячих мертвецов, и прочих аномалий, что я не находил себе место преклонить голову. Это наводило на размышления о том, что куда проще было перебраться на другое место, нежели зачищать уже существующее. Проблема была только в том, что добираться до него следовало днем, а не посреди ночи.
Появление на горизонте подозрительной иллюминации вносило ощутимые коррективы на вечер. Если с ходячими мертвецами я еще мог, скрепя сердце, смириться, предварительно заминировав все подходы к лежаку, то зеленые отблески казались мне проблемой куда более масштабной. И, что немаловажно, они были пока еще неизвестным злом. Я не знал, чего от них ожидать, и поэтому ожидал худшего.
Обладание серьезными (по местным меркам) магическими способностями давало мне, как я считал, неплохие перспективы унести ноги в случае, если разведка боем заведет не туда.
Я тяжело вздохнул. В кого я превращаюсь в этом мире? Раньше мне всегда казалось, что безрассудные герои не по мне, и вот те раз - стоило самому кой-чему научиться, как тут же начал совать нос всюду, где разве что транспарант не стоит: "не влезай - убьет!". С подобными авантюрами следовало заканчивать - это я признавал сейчас так четко, как никогда.
Вместе с тем, я размышлял сейчас о том, что границы собственных сил, да и природа их до сих пор были для меня практически неизвестны. Как я мог познать их без того, чтобы их не испытывать в такого рода ситуациях?
Наконец, я отметил с некоторым странноватым чувством, что мне самому не хочется сворачивать. Напрашивалось нелицеприятное сравнение с подслеповатым носорогом, или его местным аналогом в виде бронто. Тот тоже не признавал препятствия, как класс, и принуждал приспосабливаться к своим повадкам других, вместо того, чтобы приспосабливаться самому, но я-то знал, что на самом деле корень проблемы лежит немного в другой области.
Обретя силы, которые на старушке-Земле казались бы совершенно сверхъестественными, практически божественными и безграничными, я обрел и практически безграничную свободу - или её иллюзию. Кто меня остановит - кто?! - с таким ощущением в груди я входил в напряженно застывшее деревенское поселение. Пьянящий воздух вседозволенности, который еще не привел к негативным последствиям - вот что это было такое. С таким ощущением расставаться очень неприятно, и именно поэтому подсознание упорно толкало меня бросаться во все тяжкие. Признал для себя риск - значит, слабак?
-Вот же ж, - произнес я в ночной тишине, добавил еще несколько смачных ругательств, опробовав и местные тедасские варианты, и двинулся вперед.
Со всеми своими размышлениями, я до сих пор не мог для себя определить, где храбрость граничит с безрассудством, и где трусость граничит со здоровой осторожностью. Я действительно не ведал пока своих границ, и желание их очертить раз и навсегда стало решающим мотивом, побудившим меня принять решение разворошить осиное гнездо, неизбежно находящееся в стороне зеленых всполохов. По крайней мере, я надеялся на то, что поступаю хоть отчасти разумно, а не иду на поводу у взыгравших комплексов подростка.
Чувство осторожности, впрочем, у меня отказало не до конца, заставив по мере приближения к зеленым отблескам погасить демаскирующий меня светлячок, и пригнуться ближе к земле. Неизвестно, насколько это спасет от вероятных врагов, которые вполне могут видеть в темноте лучше, чем на свету, или даже обладать чувством живого, но это было лучше, чем ничего. Глаза мои более-менее притерпелись уже к темноте, и я надеялся, что успею заметить подошедшего вплотную противника, хотя, в основном, я рассчитывал на магический барьер. Я уже убедился на печальном опыте в том, что даже слабый барьер надежно отклоняет стрелы, и погружает набравшие размах мечи храмовников в тягучий кисель, довольно быстро теряя, впрочем, стабильность. Поддержание его в такие моменты требовало постоянного внимания. Я не исключал, что опытный противник сможет переиграть меня, искусно манипулируя интенсивностью и частотой атак, сначала заставив меня полностью сосредоточиться на защите, а потом, заставив пропустить роковой удар.
Как ни странно, моё приближение никого не встревожило, позволив подобраться практически вплотную к зеленому мареву, в свете которого я и обнаружил пропавших мертвецов.