- А если не согласимся? - задиристо спросил Михаил.
- Значит, будут говорить наши стрелы.
- Можно, я подумаю? - продолжал тянуть время Гаврас младший, надеясь, как на чудо, на приход флота Ангелов.
- Думать раньше было нужно, - раздражённо сказал второй мужчина.
- Хочу дополнить, если вы надумаете нас обмануть, ваши семьи на своей шкуре узнают, на какие деньги они жили, - мрачно сказал княжич. - Поэтому подумайте, всё ли вы нам рассказали, что должны были.
30 мая 1184 года
Феодосия
Не успел Юрий разобраться с византийцами, как новая напасть. В гости пожаловал черниговский епископ Порфирий. Сопровождала его почти сотня монахов, большинству из которых лучше бы подошли доспехи и меч, чем посох и ряса. Посохом они владели виртуозно, в чем смогли убедиться отроки из охранной сотни. Егише Чаренц пошёл на повышение, став сотником, а его подопечные выбились в десятники. Юрий сначала смотрел со стороны, а потом не выдержал и вышел в круг. Ну, что сказать, нет предела совершенству, инок Добрыня смог составить ему достойную конкуренцию. И теперь по утрам, когда Добрыня не сопровождал епископа в его путешествиях, они спарринговались, перенимая ухватки друг друга.
Юрий все оттягивал желание епископа поговорить, примерно представляя, о чём пойдет речь, да и тот вначале не сильно настаивал, но по прошествии нескольких дней желание его стало настолько сильным, что игнорить не получалось. Для встречи Юрий выбрал недавно достроенное здание городской администрации, кабинет городского головы, которого пока так и не утвердил.
К приходу епископа Дмитрий подготовился: сделал чайный напиток из трав, подобранных путем метода проб и ошибок, к нему приготовили всякой снеди. Юрий поначалу, после попаданства, так сказать, порывался было приготовить различные вкусности из своего времени, так как готовить любил и умел, но столкнулся с практически полным отсутствием необходимых ингредиентов. Вообще, еда оказалась основной проблемой при переносе. К отсутствию мобильной связи привык сравнительно легко, с отсутствием удобств тоже смирился, а вот еда оставалась его ахиллесовой пятой: ни картошки, ни помидор, ни огурцов, ни подсолнечника, ни кукурузы, ни сладкого перца, ни фасоли, ни кабачков с тыквой. Про экзотику типа банан и апельсинов даже заикаться не стоит.
Иногда так припекало, что серьёзно раздумывал: не сплавать ли в Южную Америку за всем этим богатством. Словом, в кулинарию он больше не лез, делая упор на мясо и яйца, они здесь не сильно отличались.
К делу перешли только после того, как потрапезничали.
- Глажу я, княжич, ты о людях своих заботишься. Об их телесном благополучии. Не дома ставишь, а хоромы, а вот о их душе не позаботился, - пожурил его епископ.
Ласково так, мимоходом, но на Юрия это подействовало почище, чем красная тряпка на быка. Несмотря на то, что этот наезд он ожидал. Девяносто процентов его дружины были язычники, коих и сейчас на Руси осталось чуть ли не половина. Раньше к нему шли одиночки, которые по той или иной причине решили податься в авантюру и поставить на изгоя, а когда ему удалось подмять под себя часть Крыма, и семьи тянутся. Ведь засланные Ставром калики продолжали отрабатывать потраченное на них золото.
- Я не препятствую, хотите - стройте. Землю выделю, а вот с остальным сами. У меня есть более важные дела, как говорится: не до жиру, быть бы живу.
- Зря ты так, - произнёс Порфирий. – Церковь — наша мать, ходатаица, просветительница, нежная попечительница, успокоительница, наша заступница. Она вместе и наш духовный воздух: ею дышат наши души, ее живительным, здоровым, ободряющим воздухом. А у тебя тут на одну христианскую душу сто нехристей.
- Так я не против, стройте, наставляйте на путь истинный, но сами. Я людей в море загонять и крестить не буду. Бог создал человека по образу и подобию своему, значит человек может верить в то, что ему ближе и понятней.
- Странные речи глаголишь, сын мой. Церковь всегда помогает обиженным и сирым, и помочь ей в этом деле - долг каждого.
- И где была церковь, когда меня лишили положенного наследства? Где была церковь, когда убийцы, гоняли меня по всем городам и весям?
- Бог терпел и нам велел, - только и смог ответить епископ.
Юрий хмыкнул, чем немало удивил епископа, после чего продолжил:
- Пришел инок проситься в дружину. Ему дружинник говорит: «Куда ж тебе служить, когда тебе бить в ответ нельзя, вот смотри» и бьет послушника в челюсть. Инок молчит. Дружинник продолжает: «Я тебя ударил, а ты теперь должен мне вторую щеку подставить» и бьет его с другой стороны в челюсть. Инок молчит. Дружинник продолжает: «Я тебя бью, а ты мне сдачи дать не можешь» и в третий раз размахивается. Инок бьёт дружинника с такой силой, что тот падает ему под ноги и говорит: «А вот про третий раз в святом писании ничего не сказано».