Внезапный вихрь мыслей князя развеял гонец, посланный княгинями. Из Византии прибыл долгожданный торговый караван, несущий не только товары, но и весть. Вместе с ним явились послы: надменные генуэзцы, гонец от Романа Волынского и, что особенно удивительно, делегация от еврейской общины Константинополя. Последние вызвали у Юрия крайнее недоумение – что могло понадобиться этим гостям?
Июнь, 1188 года
Феодоро
ребе Цемах-Цедек
В ожидании аудиенции посланник караимов, Цемах-Цедек, решил погрузиться в сердце Феодоро, увидеть город своими глазами, ощутить его пульс, хотя и донесения подчинённых, безусловно, не будут лишними. Феодоро, конечно, не мог тягаться с блистательным Константинополем в великолепии, размахе или мощи. Но в этом юном граде чувствовалась кипучая энергия, неукротимая сила роста, словно он тянулся ввысь, возводя жилые кварталы и неприступные оборонительные сооружения. В воздухе витал пьянящий аромат возможностей и несметных богатств.
Посланник неспешно брел по мощёным улицам, вглядываясь в лица прохожих. Здесь, словно в котле, смешались разные народы: русы, славяне, греки, аланы, готы, половцы – каждый поглощен своими заботами, никто не искал прохлады в тени. Цемах-Цедек отметил про себя: в Феодоро нет места унынию и апатии, здесь жизнь бьет ключом, пульсирует торговля.
Пряный запах специй из лавок переплетался с дурманящим ароматом свежеиспечённого хлеба, а звон молотов кузнецов вторил крикам уличных торговцев. Посланник остановился у лавки, где блистали шелка и драгоценные камни. Роскошные ткани, ослепительное мерцание самоцветов – все кричало о богатствах, сокрытых в Феодоро. Взгляд его задержался на вывеске торгового представительства «Княжеская мебельная мануфактура», и он невольно вздохнул. Мебель княжества ценилась в Византии и Европе на вес золота, и повторить её искусность пока не удавалось, несмотря на все старания ремесленников. А княгиня Ирина, известная своей непреклонностью и острым умом, уже успела зарекомендовать себя как серьезный и жесткий переговорщик. Среди его народа даже ходили слухи, что именно она, а не князь Юрий, правит княжеством, а князь выполняет лишь представительские функции, подобно супругу при царствующей особе.
Внимание Цемах-Цедека привлекла группа строителей, возводивших новую крепостную стену. Мощные каменные блоки, укладываемые один на другой, свидетельствовали о серьезных намерениях. Феодоро явно готовился к грядущим испытаниям, укрепляя свою обороноспособность. Это говорило о том, что князь Юрий полон решимости отстаивать свою независимость. Караим усмехнулся про себя. Он видел сильные и слабые стороны Феодоро. Главное – верно оценить обстановку и предложить князю то, что ему необходимо. А нуждался он, прежде всего, в союзнике, в надежном партнере, который поможет ему укрепить свое положение в Крыму. И караимы вполне могли им стать.
***
Равин, чье имя в общине произносили с трепетом и уважением, а за ее пределами – с опаской и ненавистью, медленно поднялся из-за стола. Тяжелый взгляд черных глаз обвел присутствующих. В комнате повисла зловещая тишина, нарушаемая лишь потрескиванием дров в камине.
"Мы недооценили этого князя," - наконец произнес он, и голос его, обычно мягкий и мелодичный, звучал сейчас как скрежет железа о камень. "Он оказался не просто амбициозным правителем, стремящимся к укреплению своей власти, но и хитрым стратегом, воздвигшим вокруг своего княжества непреодолимые преграды."
Равин подошел к окну и устремил взгляд в темную ночь. "Нам придется изменить тактику. Прямое давление и подкуп здесь не сработают. Необходимо действовать тоньше, исподволь, используя слабости этой системы, если они есть."
Он повернулся к своим помощникам. "Найдите тех, кто недоволен князем, кто имеет зуб на его дядюшку-фискала, кто страдает от новых законов. Используйте их недовольство в наших целях. Мы должны создать в этом княжестве внутренний конфликт, посеять семена раздора, чтобы ослабить его изнутри."
"И помните," - добавил он, понизив голос до шепота, - "ничто не вечно под луной. Даже самые неприступные крепости рано или поздно падут под натиском времени или предательства."
Лица помощников остались непроницаемыми, но в глазах мелькнуло понимание. Они знали, что равин никогда не бросает слов на ветер. Каждое его указание – это тщательно выверенный шаг в сложной игре, где ставка – будущее их общины.