В письме князь обещал подобрать дело по душе старому вояке, а значит впереди ждали походы, битвы и слава. Улеб чувствовал себя вновь рожденным, полным сил и надежд.
Март 1189 года
Тьмутароконь
Ярослав – наместник князя
Мог ли сын кузнеца помыслить, что когда-нибудь судьба вознесет его к вершине власти, и сделает наместником в Тмутаракани? Конечно, нет. Даже в самых дерзких грезах, даже когда кованые ворота кадетского корпуса скрипнули за его спиной, даже когда пыль учебных залов курсов управленцев осела на плечах, даже когда год пролетел в тени сурового воеводы Кореня в Олешье, он не смел мечтать о таком. А теперь, словно по мановению волшебной палочки, – назначение главой одного из самых значительных городов княжества.
Город встретил его настороженно, он же, с искренним любопытством в глазах, жадно впитывал рассказы о городской жизни, проблемах и надеждах. Улеб, передавая бразды правления, был предельно откровенен, словно исповедовался перед исповедником, не скрывая ни подводных камней, ни собственных ошибок. Ярослав слушал внимательно, в его взоре плясал огонек юношеского энтузиазма, сквозь который, однако, проглядывала и тень неопытности.
Первым делом Ярослав объехал город, желая увидеть Тмутаракань своими глазами, а не из окон наместнического терема. Он посетил шумный рынок, где торговцы наперебой предлагали свои товары, заглянул в ремесленные мастерские, где кузнецы, гончары и ткачи неустанно трудились, и побывал в порту, где кипела жизнь и стояли корабли, прибывшие из разных уголков света. Постепенно перед ним открывалась картина непростого городского хозяйства. Он видел, что предыдущий наместник был честным и неподкупным, но совершенно не разбирался в экономике, чем беззастенчиво пользовались некоторые купцы и он собирался покончить с этим. И первым делом он решил проверить честность и компетентность служащих таможни.
Таможня встретила Ярослава привычным гомоном голосов и густым запахом заморских диковин. Он не стал выставлять себя напоказ, оставив свиту дожидаться за воротами. Облачившись в простую одежду, словно заправский торговец, Ярослав растворился в толпе, наблюдая за работой таможенников. Вскоре его взгляд зацепился за плотного купца с востока, торговавшего сладостями и пряностями, который подозрительно быстро проскользнул мимо контроля. Уже на выходе с таможни Ярослав приблизился к купцу. Представившись торговцем из Киликии, он, на армянском, небрежно поинтересовался, каким образом тому удается столь беспрепятственно миновать досмотр. Купец, расплывшись в самодовольной усмешке, намекнул "соотечественнику" на "особые отношения" и посулил за "небольшую благодарность" свести его с нужными людьми. Ярослав кивнул, поблагодарил за щедрое предложение и пообещал "учесть совет". Вечером того же дня, призвав к себе начальника стражи, он отдал приказ: взять под стражу всех таможенников, дежуривших в первую смену. Новость о внезапном аресте пронеслась по городу, словно удар грома среди ясного неба. Купцы притихли, словно мыши, чиновники заволновались, словно потревоженные осы, а простой люд, по обыкновению, судачил и злословил, смакуя детали происходящего. На следующий день Ярослав лично возглавил расследование. Он допрашивал каждого таможенника, вникая в мельчайшие детали их работы и выявляя хитроумные схемы коррупции. Вскоре вскрылись многочисленные факты взяточничества, подлогов и преступных сговоров с купцами. Некоторые таможенники, дрожа от страха, выдавали своих сообщников, словно крысы, бегущие с тонущего корабля, другие пытались оправдываться и выкручиваться, плетя паутину лжи.
Ярослав был неумолим, как сама справедливость. Виновные понесли суровое наказание: кто-то лишился должности и имущества, кто-то отправился в темницу, а самые злостные коррупционеры были преданы суду. Обо всем произошедшем Ярослав отписался князю, и тот в скором времени прислал нового начальника таможни, такого же, как Ярослав, поднявшегося из низов, закаленного жизнью и познавшего цену слову, а с ним - только окончивших обучение юнцов, с горящими глазами и холодным разумом, готовых служить правде и закону.