Ноябрь 1185 года
Окрестности Городца
Князь Всеволод и ближники
- Что значит взбунтовались? – буквально кричит князь на гонца, присланного тысяцким.
- Это что такого произошло, что моя дружина восстала против моего наместника? – гневно произнёс он.
Посыльный со страхом глядел на князя, отличавшегося горячим нравом. Не в силах произнести ни слова, он с отчаянием смотрел на грамоту, которую читал князь, в мозгу роем проносились мысли о том, что старый хрыч подставил его, и варианты о том, как можно будет ему отомстить, но, а пока, пока главное не попасть под горячую руку, а в идеале перенаправить гнев князя на Ивана Хромого, которому давно пора освободить своё место более молодым, а самому отправиться на печь бока отлёживать.
- Началось с того, что тысяцкий арестовал Мирослава Засекина, который привел дружину из под Олешья.
- За что? – спросил князь.
- За измену.
Брови князя взлетели верх, словно два испуганных воробья.
- За измену?
- Тысяцкий посчитал, что Мирослав виновен в сдаче Олешья.
- Сдаче Олешья? – эхом переспросил князь.
- Князь Юрий с большим войском взял город на копьё, а дружину отпустил, передав тебе с воеводой послание.
- И где оно?
- То мне князь не ведомо, верно у тысяцкого оно или у княгини.
- А почему с тобой не передал?
- То мне тоже не ведомо, я же простой посыльный, а не думский боярин.
Князь аж сморщился, как от хрена с чесноком.
- Дальше что было? – спросил он, внимательно уставившись на гонца.
- Дружинники собрались, освободили своего воеводу, попутно пожгли пару боярских усадеб. Стража забилась в казармы и старалась с ними не пересекаться.
Главный воевода князя Всеволода Устин довольно улыбнулся и пробасил, расправляя усы:
- Куда этим недовойнам против дружинника? Разве что вдесятером против одного.
- А что за усадьбы пожгли? - спросил боярин Сбыслав.
- Да боярычей, которые похолопили жён и детей некоторых дружинников.
- Чего? Чего? – удивлённо переспросил князь.
- Похолопили семьи моих дружинников? – спросил князь, выглядя внешне спокойно, но ближники, которые хорошо знали своего князя, непроизвольно поёжились.
- Устин, останешься во главе войска, завершаешь здесь всё и возвращаешься. Борис и Всемил помогите ему. Я беру с собой первую тысячу и направляюсь во Владимир. Сбыслав, Первак и Вторак со мной. Будем разбираться, кто кого похолопил, и кто им дал такие возможности.
Декабрь 1185 года
Феодосия
Как не пытался Юрий отвертеться от церковных дел, но ему пришлось влезать в эту свару. Епископ Никита шёл на пролом, как танк, и успел не только сплотить сторонников, но и оттоптал рясы многим византийским церковникам.
Идея Юрия, озвученная устами Никиты, буквально разделила византийское общество на два лагеря. Обе стороны традиционно апеллировали к первоисточникам, и трактовали их как им выгодно. Пока в далёком Константинополе шло теоретическое противоборство в Крыму, вопрос перешёл в практическую плоскость. Руководители разных конфессий, а таких в Крыму оказалось куда больше десяти, плотно общались, пытаясь получить на выходе такое загадочное состояние как консенсус.
Дело пошло намного быстрее, когда во время одного из симпозиумов Юрий высказал концепцию, что бог один, только вот люди воспринимают его по-разному, дают разные имена и наделяют разными свойствами, в силу своего разумения и понимания, а учитывая, что это мысль была высказана в тот момент, как собравшиеся дегустировали вино нового урожая, то она глубоко засела в головах служителей культов и так эволюционировала, что местами Юрий даже удивлялся причудливости человеческой мысли.
С другой стороны, плюс был несомненный, до слияния, конечно, было как до Киева на карачках, но хотя бы его подданные перестали смотреть друг на друга волками. Это, конечно, было начало долгого пути, и не совсем ясно, куда он приведёт, но в целом Юрий был доволен, как развиваются дела.
Кроме инженеров человеческих душ внимание пришлось уделять и Ирине, та развернулась во всю ширь византийской души, и слава от игорных заведений Херсонеса дошла до Византии и Аббасидского халифата. Откуда потянулся ручеёк любителей азартных игр и тех, кто стремится сорвать большой куш. Церковники возмущались, но про себя, так как по совету Юрия, Ира на часть прибыли от игорных заведений начала строительство в Херсонесе «Пантеона» - храма единого бога и его отражений.