— Песнь исхода, — смахивая слезу, пояснила Ляля. — Мы до сих пор оплакиваем эту потерю.
— А за что вас выгнали из леса? — я не сразу решилась на вопрос, дождалась окончания красивой мелодии.
— За нарушение диеты, — грустно улыбнулась мне какая-то девушка, подсевшая поближе. — Я Радамилиэль, сестра Ляли. Можно просто Рада. А тебя Мариной зовут, я уже знаю.
— И всё же, что такого произошло? — я засомневалась, что дело было только в еде.
— Кто-то из молодых эльфов начал рассуждать, что все вокруг едят мясо и прекрасно себя чувствуют. Что демонам и драконам оно особые силы придаёт. В общем, сперва только говорили, а потом решили попробовать. И ведь не пошли куда-то к людям или драконам, а в Священном Лесу охоту затеяли. Пока ели оленей, ничего не менялось. Всем так казалось. И постепенно даже старейшины попробовали новые кушанья. Охота стала развлечением, разбудила азарт, эльфы начали убивать не ради еды, а чтобы похвастаться трофеем. Ну и кто-то умудрился добыть единорога. А это был любимчик Древа Жизни.
— Кошмар какой! — я представила себе волшебное животное, символ чистоты, мудрости и счастья, лежащее в луже крови.
— Ага, вот тогда и начался кошмар, — продолжила свой рассказ Рада. — Все эльфы заснули в ту ночь, а очнулись уже за пределами Леса. И никто не смог переступить невидимую черту. С тех пор мы и кочуем уже почти три тысячи лет. Мяса больше не едим, но прощения пока не заслужили. А ещё наши светлые волосы стали тёмными. Лишь у самых старших они постепенно светлеют. Это признак мудрости и очищения от грехов прошлого.
— А как раньше жили? Ну, до той истории с единорогом? — я решила продолжить свои расспросы, раз уж нашлась разговорчивая эльфийка.
— Раньше у нас были силы управлять растениями. Мы даже дома на деревьях без топора умели делать. Просто представляли себе жилище и позволяли вырасти ему. И шелка нам плели волшебные паучки. У кого-то из стариков ещё сохранились прежние одежды. Это такая красота! Из лунного света умели делать клинки, острее которых не бывает. Эх, были старшей расой, первой пришедшей в этот мир. А теперь нас обзывают оборванцами, ворами и бродягами.
Будто вторя словам Рады, снова взвыла трагически скрипка, грянули струны гитар, а женщины затянули печальную песню.
Но спустя несколько минут настроение сменилось. И у костра под задорные мелодии выплясывали молодые эльфы и эльфийки, которых любой мой соотечественник из прошлого мира с лёгкостью принял бы за обычных цыган.
А уши? Да кто на такие мелочи обратил бы внимание? В разноцветном букете шёлковых юбок, мелькании босых ног и звоне золотых украшений никто бы не заметил небольших странностей.
Ночью мне снился волшебный лес, в котором пауки плетут кружева и шелка. Где бродит белая лошадка с розовой гривой и переливающимся полупрозрачным рогом. А посреди цветочной поляны стоит огромное дерево, что-то среднее между дубом, баобабом и… клёном. Да, листва мне привиделась резная, почти кленовая.
— Вставай! Пора идти в город, — тормошила меня Ляля. — Может, деток тут оставишь?
Я глянула на соседнюю подушку и чуть не согласилась с эльфийкой. Яйца за ночь выросли и были уже чуть крупнее гусиных. Такие с собой носить не то чтобы тяжело, просто незаметно не получится. Но разлучаться не хотелось, да и деткам нужна постоянная подпитка магией. Кто знает, как на них повлияют мои отлучки.
Пришлось искать сумочку чуть побольше вчерашней. К поясу такую уже не прицепишь, зато удалось перекинуть плетёный ремешок через плечо, пристроив хрупкий груз перед собой. Так и воришки не доберутся, и в толпе не прижмут.
Я осталась довольна своей предусмотрительностью. Да и вообще начинала расслабляться, почти позабыв о тревогах. Как оказалось, совершенно зря.
Глава 21
Нет, сперва всё шло просто прекрасно. Нас с Лялей довезли до города, прямо на ярмарочную площадь, где лотки торговок ломились от фруктов и овощей, а рядом с двухэтажным трактиром прямо на улице жарили мясо и рыбу, к большому неудовольствию эльфов. Но тут у мальчишек-спасателей никаких шансов не было. Во-первых, готовкой на открытом воздухе занимались мужчины с пугающими размерами кулаков, бицепсов и других важных и красивых мышц. А во-вторых, спасать было уже некого — всё мясо рядом с местными барбекюшницами было уже разделано и даже замариновано.
Я сглотнула слюну и Ляля, вздохнув, потащила меня на второй этаж трактира:
— Сюда мало кто заглядывает, только в обед, когда внизу всё занято. Так что нам никто не помешает.