— Ой, вы только пугаете, — отмахнулась гномка и продолжила выносить мозг оборотням.
Мы с послом отошли в сторонку.
— Такие операции нужно было с королём Драконии согласовать сперва, — тихо проговорил я. — Тут вам не Вольфания.
— Да мы уже поняли, — оборотень со смесью испуга и восхищения покосился на гномов. — Как думаете, удастся замять инцидент?
— О! Теперь в газетах начнут ваших соотечественников обсуждать. Тем более, что эти низкорослики успели прекрасно рассмотреть всю вашу подноготную.
— Ну, нам стесняться нечего, — ухмыльнулся посол. — У нас проблемы крупные.
— Рад, что вы поняли масштаб неприятностей, — хмыкнул я. — Девушку хотя бы нашли?
— Нет, не успели, тут столько разных запахов, — вздохнул оборотень.
И тут со стороны одного из лотков, оборудованных навесом, послышался шум. Растрёпанная эльфийка почти рухнула сверху, зацепив по пути огромный таз. Тот свалился на землю и выпустил облако какой-то мелкой пыли. Лёгкий ветерок взметнул мелкий порошок повыше и всё вокруг начало припорашивать… молотым острым перцем.
— О нет! — взвыл посол. — Теперь точно никаких следов не найдём. — Господа, предлагаю вернуться в мою резиденцию, пока мы окончательно не лишились нюха.
Оборотни только и ждали разрешения отделаться от нудных гномов и, моментально обернувшись волками, покинули ярмарочную площадь, на прощание издевательски помахав пушистыми хвостами.
Позже, уже ближе к вечеру, делегация из Вольфании снова появилась во дворце. Ужинали молча, а вот потом папенька позволил себе пару крепких словечек, пользуясь тем, что маменька покинула зал. В тесной мужской компании любые обсуждения намного эффективнее.
В общем и целом наши гости согласились с краткой характеристикой в стиле «хвостатые дебилы», но от поисков иномирной девы отказываться не спешили.
— Как вы не понимаете? Где-то далеко живут наши сородичи. Да ещё и обладают ценными мазями, усиливающими нашу чувствительность при поиске истинной пары. Мы просто хотим расспросить девушку, что это за мир и как в него попасть, — убеждал нас посол.
— Но почему вы начали действовать без нас? — хмурился король. — Между прочим, она оказалась истинной для моего сына и наследника.
Все оборотни уставились на меня.
— Опишите внешность девушки, — вцепился в меня посол. — Как можно подробнее.
— Ээээ… — замялся я. — В самом начале она вся измазалась в клюквенном соусе. И сквозь красные пятна и полосы сложно было различить черты лица. У нас так охотники себя разрисовывают, чтобы слиться с местностью.
— Клюквенным соусом? — рассмеялся один из оборотней.
— Нет, обычно землёй, — ответил король. — Но да, пятнистость отвлекает.
— А фигура? Походка? — не терял надежды посол.
— Да не рассматривал я её! Странная девица, довольно высокая, вроде дракониц и эльфиек, — пытался я выжать хоть что-то из памяти.
— Подожди, ты же её ещё раз видел, когда твои друзья на ней женились, — давил на меня папенька.
— Как это женились? Зачем? — окончательно обалдел посол.
— Так она забеременела от чиха, надо было будущим детям обеспечить законное рождение, — пояснил король.
— А как же истинность?
— Как оказалось, тот волшебный пояс творит с драконами чудеса, — вздохнул король. — Вот и пришлось проводить четыре свадьбы и развода в один день. Ты же видел её в тот день, Афониан. Надеюсь, она пришла уже отмытая от соуса?
— Нууу… Да, — замялся я. — Так она была в плотной фате, лица не разглядеть.
— А фигуру? — хором спросили оборотни.
— Фата была длинная, практически покрывало, — оправдывался я. — Но вроде обычная, не толстая и не худая. Нормальная, короче говоря.
— Кошмар! — вздохнул папенька. — И как мы по таким приметам будем искать твою будущую жену?
— Не надо никого искать! — не выдержал я, вспомнив прекрасную эльфийку, встреченную в переулке. — У нас пояс есть, дети могут быть не только от истинной. Да и что это за обязаловка? Может, я хочу без навязанных инстинктов сам выбрать себе спутницу жизни.
— Зачем? — снова хором удивились оборотни.
— Действительно, зачем лишать себя самой сильной привязанности? — дипломатично продолжил посол. — Там же верность гарантирована. И желание не ослабевает со временем, как это часто случается у людишек.
— Я влюбился в эльфийку!
Папенька сперва побледнел, а потом резко побагровел. Оборотни деликатно отвели глаза к потолку, рассматривая позолоченную лепнину. Видимо, не хотели становиться свидетелями сыноубийства.