Какая удобная вещь! Сразу видно, интересна ты мужчине или нет. Вот только не хотелось бы видеть, как твой любимый мужчина на самом деле реагирует на других девушек. Я бы точно по рогам… по рогу стучала бы каждый раз.
— Скажите пожалуйста, — отвлекла я зверя от созерцания Рады, — а у всех единорогов такая особенность. Ну, что ваш рог увеличивается и уменьшается.
— Не знаю, — буркнул рогатый. — Я вообще временно единорогом работаю. Так получилось. Не спрашивайте! ________________________________
Вот такой единорог вышел к озеру, ещё не разглядевший полуголых девиц))
Нам удалось убедить нового знакомого уйти погулять на пару часиков. На свежей травке где-нибудь попастись.
— Я вам корова что ли? Или лошадь? — обиделся волшебный зверь.
— Ну да, какать радугой, наевшись обычной травы, не получится, — фыркнула я.
— Фу! Где вы такое слышали? — скривил морду единорог. — Я магией питаюсь, а под хвостом у меня и отверстий нет даже.
— Какая интересная анатомия! — восхитилась Рада, пытаясь приподнять упомянутый хвост. — Действительно ничего нет. И никаких признаков мужественности тоже.
— Это недоработка! — буркнул зверь. — И я из-за неё мучаюсь. Вся мужественность на рог давит. Если б вы знали, как это неудобно иногда…
Белоснежный конь с торчащим посреди лба переливающимся перламутровым рогом ушёл, нервно обмахиваясь хвостом. А мы наконец-то помылись, но бдительности не теряли. Судя по тому, что деревья поблизости не трещали, единорог не стал подглядывать.
Мы вернулись к Священному Древу, возле которого сидел единорог и восторженно смотрел на прикрытые листвой яйца.
— Сколько магии эти малыши умудряются впитывать! — повернулась к нам лошадиная морда с самой натуральной улыбкой.
— А я вот не пойму, — снова задумалась Рада. — Если не нужно есть, то зачем зубы? Да и рог этот зачем?
— Ну, во-первых, это красиво! — рассмеялась я, вспомнив старый и пошлый анекдот.
— Беззубый вызовет ненужные ассоциации с глубокой старостью, — занудно начал пояснять зверь. — А я бессмертный и вечно молодой.
— Вечно пьяный! — напела я.
— Неее, такое мне нельзя, — загрустил единорог, а потом поинтересовался: — Это песня такая что ли?
Пришлось изобразить то, что я вспомнила из прежнего мира:
Я мог бы стать рекой, Быть тёмною водой, Вечно молодой, Вечно пьяный…
— Да уж, лучше бы она меня рекой сделала, — буркнул зверь и ушёл куда-то в чащу, унося в лиловых глазах неподъемную тоску.
— Ого! Он не с рождения единорог что ли? — восхитилась любознательная Рада. — А за что его наказали?
— Почему сразу наказали? Вдруг это награда? — предположила Ляля.
— Ага, то-то он лучится радостью! — рассмеялась её сестра. — Наверняка натворил что-то, вот и попал под горячую руку великой волшебнице.
— Вообще-то богине, — прогудело дерево. — Но не будем лезть в чужую личную жизнь, это неприлично.
— А в этом мире вполне осязаемы боги? — удивилась я.
— Ну, я как бы тоже божество, — в голосе древа мелькнула усмешка. — Эльфы, оборотни и гномы — мои творения. Первыми и самыми любимыми были эльфы. Оборотни уж очень любили мясо, пришлось их отпустить в степи, чтобы мне всю экологию леса не порушили. А гномы… — древо замялось.
— Слишком много говорят, — подсказала Рада.
— Да уж… — прогудело лесное божество.
— А драконы и демоны? — поинтересовалась я местными легендами.
— Этих мой брат-вулкан сотворил, насмотревшись на мои эксперименты. Поэтому они такие огненные во всех смыслах.
— А что общего у дерева и вулкана? — засомневалась я в родственных связях.
— Корни. Мои корни уходят так глубоко и широко, что переплетаются с потоками лавы моего брата. Он слишком далеко, но благодаря корням, мы всегда в курсе всех новостей друг друга.
— А люди? Откуда люди взялись? — вспомнила я.
— Да кто ж их знает? От сырости завелись? — явно веселилось древо. — Они во всех мирах откуда-то сами появляются. Может, порталами затягивает, а может другие боги их притаскивают, как забавных питомцев.
— В вашем мире только вы с братом божества? — продолжала я погружаться в историю и теологию.
— Есть ещё богиня дня и богиня ночи. Но они к тверди не привязаны, где-то парят над облаками. Редко наведываются. Говорят, у них там время идёт по-другому. Только моргнули, а тут уже год прошёл.