— Конечно. Причем если вы немного пораскинете мозгами, вам это станет очевидно. Безусловно, если мозги у вас есть, — уточнил собеседник. — Сгореть можно, валяясь на пляже, а их в раю полно.
— Ах, в этом смысле. — Странный какой-то дракон. После полутысячелетнего заточения вроде как шутить пытается. И главное, я не вижу никакого энтузиазма в связи с моим появлением.
И, словно отвечая на подобные мысли, Зенедин предложил:
— Давайте все же перейдем к сути вашего визита. Чему обязан?
Я замешкалась, подбирая точные слова.
— Понимаете… Дело в том, что нам буквально вчера рассказали, что вы общаетесь лишь с девушками моего типа внешности, а ваша предыдущая компаньонка перед Новым годом закончила Академию. Вот я подумала: почему бы не зайти поболтать?
— Хороший вопрос, — подозрительно легко согласился дракон. — А у меня есть встречный: с чего вдруг я должен хотеть с вами… гм… болтать?
— Хороший вопрос, — эхом повторила я. — А разве вам не скучно в одиночестве?
Показательно зевнув, Зенедин свернулся в кольцо и пристроил морду между шипами хвоста.
— В каком таком одиночестве? Неужели вы думаете, что в лесу больше никто не живет?
Он меня что, совсем за дурочку держит? Неожиданно для себя самой я разозлилась.
— Ну да, жуки всякие и кролики. Может, лисы с оцелотами иногда пробегают, а они такие интересные собеседники, аж жуть берет.
— Уже лучше, — пробормотал в правую переднюю лапу дракон. Затем, уже более внятно, продолжил: — С чего, собственно, вы решили, что общение с вами более интересно, нежели беседа с оцелотом? Вы с ними вообще разговаривали?
— Мельком. За исключением того, что один их представитель обитает у меня дома и лопает мой сыр. — Фыркнув, я машинально отломила ветку от ближайшего дерева и начала покусывать ее кончик. — Соответственно, льщу себя надеждой, что смогу все же превзойти многих, и не только бегающих на четырех лапах. Все же у меня есть какой-то жизненный опыт.
— Любопытно послушать, — куда более миролюбиво отметил Зенедин. — Расскажите вкратце о вашей жизни до Академии.
Честно говоря, делать это мне совершенно не хотелось, но не обижать же темного мага-оборотня отказом.
— Кстати, — спохватился хозяин. — Садитесь, прошу вас— И, мотнув головой в сторону одного из валунов, он выпустил на него небольшую струю пламени.
Осторожно устроившись на камне, я с опаской взглянула на шумящую прямо подо мной воду и, ощутив исходящее от импровизированного кресла приятное тепло, поблагодарила:
— Спасибо.
— Не стоит, это мелочи, — проворчал Зенедин и напомнил: — Я слушаю.
Поерзав, располагаясь поудобнее, я вздохнула и начала:
— Родилась я, как несложно догадаться, двадцать пять лет назад в небольшой деревушке на морском берегу. Но совсем не потому, что в ней жила моя семья, отнюдь. Просто именно там мою матушку застали роды. Она надеялась успеть доехать до города, но я решила иначе. Если конкретнее, — уточнила я, бросив еще один взгляд на несущуюся внизу Каппу, — родилась я не в самой деревне, а в море.
Зенедин удивленно приподнял морду. Пришлось пояснить.
— Дело в том, что единственной акушеркой, которую удалось раздобыть, оказалась пожилая ихтиандриха, и она категорично велела мамочке сигать в волны, отказавшись в ином случае ей помогать. — Усмехнувшись, я добавила: — С тех пор матушка всем рекомендовала производить на свет потомство исключительно в море. Короче, как только я родилась, семья тронулась в дальнейший путь, и мое крещение состоялось уже в Оршо, где я и прожила до семи лет. — Замолчав, я слезла с камня и попросила: — Не могли бы вы еще его подогреть?
Выдав шикарную струю пламени, дракон спросил:
— А как ваши родители вообще оказались в той деревушке? И кто они? Чем занимаются?
Перед ответом я несколько раз сморгнула.
— Они умерли. Девятнадцать лет назад. И, к сожалению, я их очень плохо помню, большей частью по рассказам брата.
Будто прочувствовав мое настроение, дракон не стал приносить соболезнования и вообще лежал не двигаясь, так что мой рассказ продолжился:
— Отец наш был магом, и тот переезд состоялся по причине перемены места работы. Мама же… она нас растила. Сначала Дэйва, а потом, когда ему исполнилось десять, нежданно-негаданно появилась я.
Чем-то заинтересовавшись, дракон сел, размял лапы и сообщил:
— У магов дети никогда не появляются «нежданно-негаданно». Отчего погибли ваши родители?
— Сгорели. — Пожевав ветку, я добавила: — Вместе с домом, в котором мы жили.
Зенедин вновь никак не отреагировал, молчала и я. Когда же пауза слишком затянулась, дракон все же соизволил продолжить беседу, но отнюдь не самым вежливым образом.
— Мне показалось, или вы действительно говорили, что ваша жизнь была интересной и полной впечатлений. Пока я ничего занимательного не услышал. Вам есть что еще сообщить?
Подавив возникшее сильное желание послать оборотня куда подальше, я сказала себе: «Сто тысяч», обхватила плечи руками под порывом ветра и покорно заговорила:
— После пожара городские власти хотели отдать меня в детский дом, поскольку никаких других родственников у нас с братом не было, но Дэйв попросту стащил меня из больницы, и мы сбежали. Родители оказались предусмотрительными, свои сбережения они хранили вне дома, в конторе отца. Забрав ночью все деньги, Дэйв купил небольшой торговый фургон, и мы принялись колесить по всей стране, покупая и продавая различные мелочи.
— То есть вы попали в Академию магии прямиком из фургона бродячего торговца? — Дракон совершенно явно был изумлен, и я удовлетворенно усмехнулась.
— Не совсем. Большую часть жизни торговцы проводят в пути, и я все это время тратила на чтение книг. А на их покупку — все карманные деньги. Так что, когда у Дэйва пошло дело и появилась наличность, я оказалась в школе и довольно быстро освоила все, чего не понимала ранее. Закончив ее с отличием, я поступила в Центральный Магический Колледж Теннета, после которого его руководство настойчиво рекомендовало мне отправиться в Академию Магии, шлифовать свое мастерство и развивать теорию волшебства.
— Захватывающая и поучительная история, — махнув хвостом, съязвил Зенедин. — Если я правильно понял, ваш отец обладал магическими способностями, а мать нет. Как насчет вас с братом?
Не сдерживая гордости, я созналась:
— Дэйв очень этого хотел, но, увы. Он уродился в маму. Я же обнаружила склонность к магии уже года в три, совершенно случайно превратив вечернее молоко в шоколад. С тех пор папа начал со мной заниматься, а разъезжая с братом, я не упускала ни малейшей возможности получить очередной урок и не пропускала ни одного встречного волшебника. Правда, не все из них воспринимали подобные идеи с энтузиазмом, но мало кто мог устоять против универсального аргумента, а за мое обучение брат пусть неохотно, но исправно платил, так что поступить в колледж, а затем в Академию мне не составило особого труда.
Собеседник довольно неохотно изобразил аплодисменты.
— Впечатляюще, весьма впечатляюще, — поздравил он. — В качестве финальной точки хотелось бы изучить ваши планы на будущее.
Ответ на этот вопрос был мне известен давно, и сейчас, не шибко задумываясь, я выпалила:
— Я всегда собиралась продолжить дело папы, обосновавшись в Теннете. Это очень красивый город, только жилье дороговато, а мне очень хочется иметь небольшой домик на берегу канала. Вот если мне удастся заполучить эти сто тысяч…
— Так-так-так. — Хвост дракона отбивал на камне нехитрый ритм. — Про какие это сто тысяч идет речь?
Отведя взгляд в сторону, я пробормотала:
— Да ни о каких пока, в общем-то. Просто такой суммы точно хватит на домик.
— Безусловно, — кивнул дракон. — Позвольте предложить вам выбор. Или через секунду я услышу правду о ста тысячах и истинных причинах вашего появления, или чтобы через ту же секунду вашего духа в радиусе километра не было.
— Но я…
— Секунда прошла, — совсем не дружелюбным тоном отрезал Зенедин.