Он не пожелал никого слушать, даже не удостоил ни единым взглядом донну Каталину, стремительно ворвался в покои своей невесты. А она спала, как ребёнок, как маленькая обиженная девочка, как выброшенный из дома котёнок... Увидев её такой беззащитной и хрупкой, Блас почувствовал себя последним негодяем и отъявленной сволочью. Как он мог заставить её плакать? Как он мог быть таким несдержанным и грубым? Ведь она, как цветок, смять который и оборвать лепестки - плёвое дело, а вот заставить этот цветок распускаться пышнее и благоухать, доставляя радость прежде всего ему, такое приходит в голову почему-то не сразу. Он осторожно присел подле неё и поправил выбившиеся пряди волос. Его сердце пропустило удар.
- Прости меня, пожалуйста, душа моя... - осипшим голосом тихо проговорил он. - Я сам не знаю, что со мной происходит. Отец всегда говорил, что у меня душа двулика, а ты только убедила меня в этом, рассказав о фавне. У нас в Аркадии всегда говорили про таких людей, что их сердцем владеет демон. Я всегда смеялся над этими выдумками. Мне нравилось выпускать своего демона... А сейчас... А сейчас мне становится страшно... Мне страшно видеть ужас в твоих глазах... Не этого я хочу. Совсем не этого. Прости меня...
Он нагнулся и осторожно поцеловал её в висок. Валерия проснулась сразу же, как только почувствовала его прикосновение к своим волосам. Она всё слышала и тщательно притворялась спящей. Первым её желанием было вскочить и сказать Бласу о том, что сердце её уже занято - необратимо и бесповоротно, и полюбить другого она не сможет и не захочет никогда. Но, это был только первый порыв... Лера уже достаточно изучила характер маркиза и поняла, что не сделает этого никогда. Его двуликая, подлая и вероломная натура может взять вверх над сиюминутным раскаянием и тогда ей не поздоровится. Нельзя отвергать демона и пренебрегать им. Последствия могут быть по истине устрашающими. Она боялась за Канову сильнее, чем за себя. Ради него она рискнула собой... Назвалась груздем, так не утверждай потом с пеной у рта, что ты подберёзовик. Эмоции вообще мешают и всячески осложняют жизнь бедным грибам. Надо пользоваться моментом и осуществлять задуманное, другого не дано. "Забудь о его чувствах - думай о себе! Если ты не будешь жестокой и подлой, он своего не упустит. Жалость и сострадание в Бласе может присутствовать лишь недолгий срок. Он - вещь для тебя! Вещь! Ей надо пользоваться по своему усмотрению... А совесть? А стыд? А порядочность, наконец? Они хороши для людей совестливых и порядочных. Блас к ним не относится, так что и не оценит того, чем не обладает. Не распускай сопли, Лера! Хватит витать в облаках. У вас же есть план, вот по нему и действуй!" - взбодрила она себя. Она широко распахнула глаза, разыгрывая из себя спящую красавицу, внезапно разбуженную принцем-спасителем.
- Блас? Ты снишься мне? - тихо спросила она бледного взволнованного маркиза.
- Нет. Хотел бы я тебе присниться, душа моя, но только не в кошмарном сне... - печально усмехнулся он. - Я пришёл извиниться перед тобой, моя Аурэлис. Я всё утро пытался это сделать, но видимо как-то не так. Прости мен... Мне нет оправдания.
- Тебе нет оправдания... - эхом отозвалась она, поднимая голову с подушек.
- И прощения тоже нет?
- Прощения? Прощение надо заслужить, милорд. - Загадочно сказала Лера, изящно усаживаясь на подушках, почти касаясь Бласа своим коленом. Он напрягся. Её близость изводила его до крайней степени. "Я буду играть с тобой, мой Блас! Пока ты не станешь ручным и послушным. Теперь я знаю, как. Моё тело имеет власть над тобой, значит скоро ты станешь рабом тела..."
- Скажи, как и я сделаю это, душа моя. Всё, что пожелаешь. Твоё любое желание! - горячо отозвался Блас, сверкнув глазами. "Э-э-э, нет! То, чего хочу я, ты никогда не сделаешь Блас, если ты, конечно, не придворный маг и не чародей. Поэтому моё желание будет скромное и необременительное..." - подумала Лера и спрятала взгляд под ресницами. Она физически ощущала, как он пожирает её глазами. Её дыхание участилось и жар разлился по всему телу. Она представила рядом с собой дракона и её охватила сладкая истома.
- Помнится в прошлый раз, мы так и не договорились о том, что я могу себе позволить, в качестве твоей невесты. Только, умоляю, не говори - всё! Я не выдержу пытку этим словом заново. Пожалуйста, Блас. - Она подняла глаза и обожгла его. Её тело пылало жаром.
- Что ты хочешь? Скажи? - хрипло ответил он, купаясь в её лучистом взгляде и ощущая зов её тела. Демон медленно начал открывать глаза, уловив чутким носом запах желанной женщины.
- Я хочу увидеть Кайсери, для начала. А потом и всю Аркадию, Блас. Вид с веранды меня уже не радует совершенно! - вздохнула она, продолжая смотреть на маркиза. "А он не соврал мне, когда говорил, что я могу делать с ним, что угодно. Он влюблён! Бедный Блас... Тем хуже для тебя..."
- Душа моя, и всё? Ты хочешь прогуляться со мной? Да не вопрос! Но, сейчас очень жарко. Выдержишь ли ты духоту, моя донна? Кайсери самый жаркий город Аркадии, сейчас на улице настоящее пекло и я боюсь, что непривычной к нашему климату мелорийке с нежной кожей, может стать плохо. Хотя здесь тоже есть свой плюс. Я всегда смогу подхватить тебя и прижав к себе, поцеловать украдкой. А может и не украдкой... - хищно улыбнулся он и тут же осёкся. - Ну, не сердись! Само сорвалось! Аурэлис, ты сводишь меня с ума! И я начинаю творить всякие гадости, а потом ты выгоняешь меня, как щенка вон, и я мучаюсь ночами от собственной невменяемости и несдержанности. А, когда закрываю глаза, то там только ты... Вся такая... Такая...- и он крепко притянул её к себе. - Не могу забыть твой запах, нежность твоего кожи и твою грудь. О, боги! Я схожу по ней с ума...
Блас стремительно обхватил сильной рукой одно из полукружий, скрытое только тончайшей тканью, припал к нему губами, и нащупал уже отвердевший сосок. Он яростно застонал и замер, желая большего.
- Довольно, Блас, - резко оттолкнула его Лера. - Довольно. Я не успеваю прощать тебя, милый.
- Прости меня... - осипшим голосом ответил он, неохотно выпуская её из рук. - Прости...
- Так, что там на счёт поездки в Кайсери? - невинно спросила его Валерия и удивилась собственной наглости. Она деградировала на глазах и чувствовала себя безнравственной особой, но как справляться с маркизом уже поняла, хотя было противно и мерзко.