— Эта яхта из Кронштадта, — гаркнул механик.
Мужичок приободрился, раскраснелся, похоже, гонка оживила его, вернула блеск мутным глазам. Полезно иногда отвлечься от рутинной надоевшей работы и пуститься в опасное путешествие.
— Вас как зовут? — прокричал Феникс.
— Вадим Петрович.
Механик сбросил скорость, когда катер проплывал под опорами окружной дороги Западного скоростного диаметра и пешеходного моста, а потом вновь поднял его на глиссер и пустил нестись, подпрыгивая на водяных ухабах, поднимая метровые облака брызг.
Погода стремительно портилась. Волны становились выше. Позади маячила высоченная стеклянная башня Лахта Центра. Ее верхушку скрывали темные тучи.
— Вон они! — прокричал Вадим Петрович, показывая на белую яхту с синей полосой по бортам, идущую впереди. — Догоним!
Яхта никуда не спешила. Преследователи подлетели к ней за считанные минуты.
— Нужно наперерез сзади подойти, чтоб мне запрыгнуть вон туда, — сказал Феникс, показывая на корму.
— Это площадка для купания. С нее в воду ныряют, — пояснил механик, разворачивая катер, чтоб боком пройти как можно ближе.
Но прыгнуть не довелось. На нижней палубе появился рослый мужчина с узкими глазами, пучком черных волос на затылке и красными татуировками на высоком выбритом лбу и плотных щеках. Он достал из-под полы пальто короткий обрез и навел его на Вадима Петровича.
Механик испугано дернул руль резко влево, направив катер подальше от яхты. Узкоглазый сделал несколько выстрелов, в моторе что-то заскрежетало, с кормы повалил черный дым. Вадим Петрович заверещал истошным голосом. Феникс среагировал мгновенно — одним движением подхватил механика и, не слушая визгливых воплей, бухнулся в волны буквально за несколько секунд до взрыва.
С оглушающим грохотом в небо взметнулся шар огня и дыма — катер разорвало на крупные куски, которые, как снаряды, подорвали волны, взметнув в воздух бурлящую воду. Феникс загрузил матерящегося механика на обломок борта и что было силы поплыл с ним к берегу. До опор окружной дороги было не так уж далеко, но вода оказалась ледяной, да и волнение разыгралось нешуточное.
Вадим Петрович сначала замолчал, потом побледнел, задеревенел и начал стремительно синеть. «Замерзнет, не успею доплыть», — думал Феникс, поглядывая на безмолвное, лишенное признаков жизни лицо механика. Тут послышался шум мотора, к ним со стороны города приближалась лодка. Феникс замахал рукой и закричал. Это был Булат.
— Что случилось? — спросил тот, втаскивая в лодку тело механика и помогая забраться дракону.
— Я их не вижу! — обеспокоенно воскликнул Феникс, вглядываясь вдаль. — Мы приблизились к яхте Озоберга, вышел китаец и прострелил наш мотор. Катер взорвался, — объяснил молодой дракон.
— Какой китаец? — обалдел Булат.
— Высокий, с татуировками и обрезом, — пояснил Феникс, разводя руками в стороны, так как сам ничего не понимал.
Моторная лодка была старая, низкая, она скрипела и кренилась, черпая бортами воду. Трое мужчин оказались для нее слишком большим грузом в штормящем заливе.
— Что делать? Куда они пошли? — спросил Булат.
— В Кронштадт. На такой лодке туда не доплывем. Поворачивай назад, к пирсу, — рассудил Феникс. — Куртку свою дай.
Делать было нечего, поплыли обратно. Продолжать преследовать яхту на хлипкой посудине было опасно, да и след потеряли. Феникс занялся замороженным Вадим Петровичем. Он стянул с него мокрую одежду, напялил куртку Булата и стал усиленно растирать одеревеневшее тело.
Механик приоткрыл глаза и что-то промычал. «Жив, — с облегчением вздохнул Феникс. — Хоть что-то положительное в этом безумии».
По пирсу взад-вперед бегал мужчина и потрясал кулаками в сторону приближающейся лодки. Булат пришвартовался подальше от возмущенного гражданина. Вдвоем они выгрузили тело Вадима Петровича.
— Где мой катер, гад?! — ринулся мужчина на механика, кульком висевшего на Фениксе. — Напился, черт!
— Спокойно! — вытянул руку Булат, загораживая своей квадратной фигурой Феникса с Вадимом Петровичем. — Ваш катер затонул. Механик не виноват. Он не пьян, — пытался как можно понятнее объяснить ситуацию стражник.