Свои я бы тоже опечатала. Даже пыталась найти в книгах нужные плетения. Но Нэй остановил меня.
«Наше неумелое колдовство только привлечёт их внимание», – сказал. А спустя пару дней принёс ещё один сувенир из Лиоса.
Тонкий прутик, который, что называется, «отводил взгляд». В нашем случае – магический. Кто бы ни пытался выяснить, чем я занимаюсь, не замечал ничего необычного.
Правда, как защита он не работал. Но нам того и не было нужно.
До сегодняшнего дня.
Глядя на двух драконов, одного мрачного и сурового, второго – обманчиво-милого, даже обольстительного, я чуть поёжилась, сожалея, что на моих дверях не стоит никакой защиты.
А вдруг и правда ночью вломятся...
Впрочем, прямо сейчас никто никуда ломиться не собирался. Фамильяра сестры я тоже не приметила. Только лишь оценивающие взгляды драконов, под которыми пришлось расправлять плечи.
Оба одеты в чёрные величественные одеяния, расшитые ниточками – у Эрлинга серебристыми, у Илиддия голубоватыми. Строгие брюки, тёмные поблёскивающие рубахи, подчёркивавшие ширину плеч. Начищенные туфли – впрочем, удобные на вид.
Никогда не видела Рассанду такой. Она чарующе улыбалась, опускала ресницы, не забывая заглядывать в глаза мужчинам, и вела бесконечный светский разговор.
Никогда не подозревала, что она может быть настолько милой. В те времена, когда она выезжала на балы, я была ещё слишком мала, а после в нашей стране уже стало совсем не до балов.
Я всё ждала, ждала, когда же она заговорит о Берли! Но Рассанда болтала о чём угодно, только не о брате. И я тоже боялась вставить слово, чтобы не раздражать лишний раз драконов. Они ведь знают, зачем они здесь. Сами должна выдвинуть свои условия.
Фиран Илиддий с удовольствием поддерживал беседу. Шепре Эрлинг молча наблюдал.
В дальнем углу я чувствовала Нэя. Драконы больше не задирали вверх головы, не пытались найти его взглядами, и я немного выдохнула с облегчением.
Кулончик Рассанды так и болтался, будто игриво завлекал. Наверное, она не подумала, что драконы знать не знают о наших традициях. Во всяком случае, вряд ли придают им особенное значение. У них-то никаких кулонов нет.
Между улыбками и смехом она умело вставляла в рассказ фразы о том, как тяжело нам жилось, когда никого больше не осталось. Двум шеннам непросто в этом страшном, опасном мире, истощённом и озлобленном войной.
Внутренне напрягшись, я подняла глаза. Неужели всё-таки заговорит о Берли?
Но драконы умудрились сделать совершенно иные выводы, неожиданные для нас обеих.
– Почему же тогда вы не заботитесь о своей сестре? – произнёс Шепре, окинув меня взглядом.
Вопреки желанию неловко поёжиться, я глянула в его глаза. А он – на моё декольте! Так и захотелось влепить охлаждающую оплеуху.
– Я забочусь о ней вот уже девять лет, – прохладно отозвалась Рассанда. – Это имение осталось мне от матери. А что её мать оставила ей? Наш отец тоже не смог обеспечить нас. И брат позволил взять себя в плен.
Шепре окинул меня взглядом. Я сжала кулаки, стараясь не выдать возмущения. Усмирить магию. Выдержать его взгляд и не наброситься на сестру.
Как она может так говорить! Возможно, в чём-то и верно. Но до чего цинично и бессердечно!
– Мы хотели бы осмотреть имение, – произнёс вдруг Эрлинг, поднимаясь. – Благодарю за обед. Будем ждать вас внизу.
Фиран тут же встал за ним. Впрочем, он умудрялся и беседу поддерживать, и тарелку успевал опустошить.
Мужчины вышли. Я почувствовала, как следом скользнула и летучая мышь, прячась от людских взглядов.
Поднявшись, Рассанда смотрела им вслед. Едва за ними захлопнулась дверь – улыбка сползла с её лица, являя недовольную гримасу.
– Имение осмотреть, – она откинула волосы назад. – Не получите вы моего имения!
Обернулась, тыкнув пальцем в меня:
– Имей в виду, если за твоего брата они потребуют имение, я его не отдам!
– А о чём ты думала, так откровенно предлагая им себя? – не сдержалась я. Моего брата! Но указывать, что Берли и ей тоже брат, не имело смысла. – Если все магини так же вешались на драконов, то я не удивляюсь, что те брали их трофеями!
– Послушай! – зашипела она, наступая на меня. – Твоя мать разрушила мне жизнь. И тебе я сделать это второй раз не позволю!
– Мама? – изумилась я, но Рассанда лишь презрительно фыркнула:
– Думаешь, я не знаю, что это она написала отцу про Карли? Он не подходил мне, да? После чего его забрали на войну!
– Это... неправда, – пробормотала я, качая головой. Моя мама не могла!