С такими мыслями я вышла из автобуса и прошла от остановки к знакомому дому, где находилась квартира. У подъезда сидели три бабульки. При моём приближении они замолчали. Одна из них очень пристально принялась меня разглядывать и хмыкнула что-то. Обращать внимание на поведение пожилых людей, у которых была единственная радость – выползти на улицу и пообсуждать других, – не стала.
Да и как только закрылась за мной дверь подъезда, моё сердце громко забилось в груди. Даже во рту пересохло. Я никогда сама без предупреждения и приглашения не заявлялась в гости к парню. Тем более к Мише. Он, кстати, был очень терпеливым и с уважением относился к моему выбору – хранить невинность до свадьбы. Шучу, не до свадьбы. Но не могла я решиться на более близкое знакомство с противоположным полом. Каждый раз появлялся какой-то червячок сомнений, точивший мою уверенность в молодом человеке.
Так и в этот раз он не прекращал зудеть. Я не стала говорить Ире, что уже три недели мы с Мишей общаемся через раз, а всю прошлую неделю не звонила и не писала ему. Он тоже молчал. Может, зря я парня так обидела, и подруга права?
Ещё у двери в квартиру Миши в воздухе витал аромат тяжёлых сладких, почти приторных духов. Я подняла руку, чтобы нажать на звонок, как из квартиры раздался громкий женский смех и голос Миши. Первая мысль – умчаться как можно дальше. Даже развернулась, чтобы уйти. И тут же остановилась. А вдруг это его сестра? А я тут надумываю себе.
Я решительно развернулась на сто восемьдесят градусов и схватилась за ручку. Дверь поддалась, и я беспрепятственно вошла в квартиру. Уверенность, что в гостях у моего парня родственница, таяла с каждой увиденной вещью на полу. Одежда, женская и мужская вперемешку, проложила дорожку к спальне, откуда доносился смех, который сейчас сменился довольным урчанием и громким чмоканьем. Видеть его в объятиях другой не хотелось. И так достаточно доказательств.
Я отступила назад, чтобы не встать на одежду, и под ногой заскрипел паркет.
Смех тут же прекратился в комнате.
– Кто здесь? – настороженно спросил Миша.
– Можешь больше не беспокоиться, мы расстались окончательно, – я не стала убегать, словно вор, и обозначила своё присутствие. Правда, больше находиться в этой квартире не хотелось, и я поспешила в подъезд.
У двери меня нагнал Миша и схватил за руку. Я смерила его колючим взглядом. Успел только шорты надеть. И на том спасибо.
– Послушай, Лиз, это не то, о чём ты подумала. – Почему у изменщиков-манипуляторов один и тот же набор фраз, никакой оригинальности? – Это моя сестра. Троюродная.
Эта самая «сестра» как раз вышла из спальни к моменту знакомства и уставилась на Мишу с выпученными глазами. Серая мышка по сравнению со мной. И он выбрал её, а не меня. Глаза защипало. Я вырвала руку и понеслась по ступенькам.
– Лиз!
– Миша, – остановил его писклявый голос его пассии.
Я вылетела из подъезда. Слёзы застилали глаза, но дорогу я помнила и так. Блин, тут же бабульки! Но слёзы никуда не хотели деваться. И зачем я, дура, вырядилась, да ещё и каблуки надела? Для кого? Для изменщика!
– Давай проваливай! Ишь ты, какая нашлась! – прокричал Миша с балкона, который выходил во двор.
Я не ожидала, что он вот так нападёт и начнёт оскорблять. Прилюдно! А он продолжил позорить меня:
– Может, тебя принц устроит? – прокричал он.
Вот же гад! Зря я ему рассказала про это шуточное желание.
– Я, между прочим, настоящий мужчина.
Безусловно, настоящий. Даже женщину себе настоящую завёл. Оборачиваться я не стала. Не хотела видеть его злые глаза.
– У меня есть определённые потребности, которые ты удовлетворять совсем не хочешь. Бережёшь себя до свадьбы. Вот и ищи себе принца, который будет терпеть до самой свадьбы. В нашем мире точно уж не найдёшь такого.
Вот уж правда так правда. А всего-то отказала ему, когда он в последний раз пригласил меня к себе и начал приставать. Я резко высказалась, и Миша отстал. Наверное, из-за этого давления я не хотела с ним больше общаться. Вот где был корень всех моих сомнений.
Но осознание этого никоим образом не умаляло его измены. Мы ведь как бы ещё встречались. И что он нашёл в той мышке? Ведь я уже почти решила, что он мне подходит, не тот самый, не принц, но мне подходит, а, оказывается, ему нужно было только одно.
Обидно стало, слёзы совсем полились из глаз, и я села на скамью. Бежать на высоких каблуках неудобно. Стопы сразу разболелись.