Тетушка шла вперед, не останавливаясь, я семенила за ней по темным коридорам, стараясь ступать осторожно, чтобы не наткнуться на что-нибудь босыми ногами. Но ее слова об истинности гвоздем засели в голове. Я обогнала хозяйку, встала, раскинув руки, и поинтересовалась:
— И как я узнаю своего истинного?
— Ты его сразу почувствуешь.
Почувствую? Как? Сердце екнет, под ложечкой засосет, бабочки в животе встрепенутся? Я прислушалась к себе: ни один из местных мужчин не вызвал во мне такой реакции.
Правда, задница у Фила отменная, и его близость немного взволновала сердце.
А еще…
Я вспомнила потрясающие глаза Ису, которые будто затягивали меня в глубину, и спросила:
— Хм, а Ису может быть моим истинным?
— Нет. Ни разу не слышала о союзе косера и эриды.
Хозяйка снова двинулась вперед, я, загруженная информацией, потащилась следом.
— А Филберт?
— Вряд ли, у вас с ним война с первой минуты. Истинные тянутся друг к другу с непреодолимой силой. Стоит пропасть из поля зрения одному, как второй испытывает беспокойство и ищет его.
— А-а-а, это как половинки одной души! — догадалась я и успокоилась: мне пока истинность не грозит. — А кто этот Фил и откуда?
— Лучше тебе не знать, и вообще, — тетушка остановилась, подняла фонарь, который держала в руках. Я зажмурилась от резкого света. — Старайся с ним не сталкиваться. Иначе…
— И что будет?
Я дерзко вскинула подбородок.
— Не расплатишься. За тобой уже и так должок за разгромленную комнату.
— Какой должок? Это все он устроил.
В груди все закипело от возмущения, но хозяйка опустила фонарь и пошла дальше.
— Не отставай, Белла.
«Откуда она знает, как меня зовут?» — вспыхнула в голове мысль.
Но сразу вспомнила, как назвала свое имя Ису и танцовщицам, и успокоилась. Мы поднимались по лесенкам, спускалась по ним, пока не оказались в задней части дома. Здесь было что-то похожее на баню. пахло паром, вениками и влагой.
Я радостно встрепенулась. Всего день в этом мире, а уже чудилось, как тело покрылось коростой грязи.
— Приведи себя в порядок, — приказала тётушка. — И переоденься.
Хозяйка показала на скамью, где лежала одежда такая же, как у танцовщиц, но не ушла. Она смотрела, как я раздеваюсь, как забираюсь в лохань с водой, и чувствовалось, что она мне не доверяет. Только раз эмоции мелькнули на ее лице, когда она увидела мою депиляцию. Не выдержала только, когда увидела мои стринги.
— Это что? — тётушка подняла двумя пальцами трусики.
— Нижнее белье, — ответила я, покраснев, и выхватила их из её руки.
— Какое безобразие! В ваших краях все эриды там голенькие и ходят в таком?
— Нет, только я, — ответила я и сразу перевела тему. — У вас есть шампунь?
— Шампу… что?
Тетушка растерялась, в ее глазах блеснуло сомнение. Наверняка она подумала, зачем связалась с такой головной болью, как эрида.
— Ну, мыло. Но хорошее.
— Это есть, — хозяйка бросила мне кусок темного, дурно пахнущего мыла.
Я с сомнением посмотрела на него. Светлые пряди невозможно промыть без шампуня. Но выбора не было, пришлось намыливаться тем, что дают.
— Госпожа, — натирая тело мочалкой, я решилась все уже задать важный вопрос. — Зачем я вам понадобилась?
— Будешь прислуживать мужчинам, — уклончиво ответила хозяйка.
— Но вы же понимаете, что жены не отпустят своих мужей в таверну, если узнают, что там есть эрида. Вы сами видели мой танец. Даже Ису поддался моим чарам, хотя он косер.
— Ису? — встрепенулась хозяйка и нахмурилась.— Его же в комнате не было.
— Я показала ему несколько фуэте.
— Фуэте? А это еще что?
— Такие движения танца. Вращение. Хотите, завтра на помосте покажу вам и гостям?
Я лукаво ухмыльнулась, представив, что будет твориться в зале.
— Да что б тебя, девка!
Хозяйка плеснула на меня водой из ковша, я взвизгнула: вода была ледяной.
— И все же. Может, скажете правду?
— Скоро сама узнаешь, — уклонилась от ответа тетушка Люсинда и вышла за дверь.
Наконец меня оставили одну. Я выбралась из лохани, постирала нижнее белье, оделась. Свое балетное платье аккуратно сложила, пригодится еще.
И думала, думала, думала…
Но прошло несколько дней, а тетушка мне так ничего и не сказала. Меня поселили в отдельной комнате, что было мне на руку. Я могла оставаться одна без косых взглядов.
А их хватало. Танцовщицы держались настороженно, если не сказать — враждебно. Лишь блондинка Виса приветливо улыбалась и готова была помочь.
Я потихоньку расспрашивала ее о законах этого мира и прощупывала почву, в надежде найти способ вернуться домой.
— Нашей страной правит король, — рассказывала девушка. — У него есть сын и две дочери. Жена крон-принца не может родить первенца, поэтому вся страна стоит на ушах.