— Эрида…
Мужчины походили на зомби, как их показывают в фильмах. Стеклянные взгляды, хаотичные движения, открытые рты, из которых вырывалось только одно:
— Эрида… эрида… эрида…
— Будь ты проклята, дрянь! — взвизгнула одна из танцовщиц.
Она пробежала по залу, размахнулась и бросила на галерею яйцо. Целилась наверняка в меня, но я увернулась, и оно разбилось о плечо хозяйки.
— Твою ж мать! — взревела та, как бешеная корова.
— Ой, простите, госпожа!
Девчонка вернулась к своим и спряталась за их спины. Хозяйка сдернула с меня халат, укутала в него с головой и закричала:
— Ису! Где ты?
— Иду! — мальчишка с голубыми глазами мгновенно растолкал людей, взлетел по ступеням. — Слушаю, госпожа.
— Запри эту на ключ. Устроила мне представление! Вот дерьмо собачье! — хозяйка брезгливо стряхивала с себя осколки скорлупы. — Свалилась мне на голову, зараза! То едва шевелилась, а тут… Как расплачиваться будешь?
— Держи плащ крепче, — шепнул Ису.
Он взял меня за локоть и потащил по галерее, потом свернул в уже знакомый проход и толкнул в комнату.
— Подожди, Ису, не уходи, — взмолилась я.
Наконец мозг встряхнулся и начал хотя бы что-то соображать. Вопросы, большие и маленькие, сводили с ума и требовали хотя бы немного ответов.
— Ну? — мальчишка недовольно нахмурился. — Что ты там устроила?
— Я испугалась. Местный головорез хотел меня убить сначала мечом, потом веером.
— Это какой?
— Играл в карты в отдельном номере.
— А-а-а, ты о Филберте говоришь?
— Фил… кто?
— Ну, так зовут игрока. Только он не головорез, а один из знакомых хозяйки. Она просила его вывести на чистую воду шулера, который обчистил уже много гостей.
— Ясно, — мне ни черта не было ясно, но больше я не знала, что сказать. — А что он сделал с моей шеей? Посмотри.
Я бросилась к Ису, но он выставил перед собой руки.
— Не приближайся, эрида. Я помог тебе один раз, на большее не рассчитывай, иначе…
Тогда я подбежала к зеркалу. На шее было лишь крохотное красное пятнышко.
— Это не яд?
— Нет, вряд ли. Хозяйка заплатила за тебя бешеные деньги. Не станет Фил портить ее товар.
Его слова показались взрывом сверхновой. Меня еще и купили? Как рабыню? О боже!
— Э-э-э, — я застыла с отвисшей челюстью. — Кто товар? Я?
— Ну, да, ты. Доставили утром заморскую диковину. Везли в закрытом темном ящике, вот тебе и стало дурно.
— То есть в этой местности эриды не водятся?
— Не-а. Эта раса уже вымирает.
— Вот даже как! — я покачала головой, прошлась по комнате, потом снова бросилась к Ису. Он даже отпрянул, схватился за ручку двери. — Тогда почему от меня все шарахались? Как узнавали, что я эрида?
— Ну…
— А, поняла. Все видели, как привезли новый товар?
— У тебя с головой все в порядке? — обеспокоился Ису.
— Д-да, кажется. А что не так?
— Посмотри на свой лоб.
Я взглянула в зеркало, даже присела, потерла лицо ладонями.
— Ну, посмотрела. Лоб как лоб, немного грязный, так вы же меня с Гвеном на землю бросили.
— О небеса! — Ису воздел руки к потолку. — Избавьте меня от этой эриды!
Он открыл дверь, и я снова испугалась, что не получу информацию и сойду с ума от мыслей.
— Нет, не уходи. Мне страшно. Что со мной не так?
— Это не грязь, эрида, это рисунок твоей силы. Когда мужчина смотрит на него, узор светится, парализует волю, поэтому все тебя узнают издалека.
Я вернулась кровати и плюхнулась на нее. Она ответила жалобным стоном, словно я обидела живое существо. Мои руки бессильно упали вдоль тела. Получается, мой лоб для всех как бельмо на глазу: каждый узнает издалека эриду и прячется, чтобы избежать контакта.
Это не грязь, эрида, это рисунок твоей силы. Когда мужчина смотрит на узор, он светится, парализует волю, поэтому все тебя узнают издалека.
— Ису! Куда пропал? Хочешь стать зачарованным?
Голос хозяйки визгливо взлетел под потолок. Ису захлопнул дверь. Я услышала, как поворачивается ключ, дернулась, но биться в створку не стала.
Я вернулась кровати и плюхнулась на нее. Она ответила жалобным стоном, словно я обидела живое существо. Мои руки бессильно упали вдоль тела. Получается, мой лоб для всех как бельмо на глазу: каждый узнает издалека эриду и прячется, чтобы избежать контакта.
И так обидно стало за незнакомых эрид, которых все принимают за чудовищ, что я упала лицом в подушку и разрыдалась.
Но жалеть себя долго я не могла, не тот характер. Занятия балетом давно уже закалили меня, научили преодолевать трудности. А тут я еще и силой обладаю убийственной. Вон как все мужики сошли с ума, стоило мне только напрячься.