— Как думаешь, — поинтересовался я у Гавейна. — Пойдут они на ночной штурм?
— Я бы на их месте не пошел, — сказал Гавейн.
— Да ну? — переспросил я критически.
— Если бы не ждал, что может подойти Кей с еще не меньше чем половиной твоего войска, — добавил Гавейн. — Значит, пойдут, как пить дать.
Я понял намек и передал ему мех.
— А ждут ли они Кея?
— Раз Бальдульф тут, конечно, ждут.
— Он не так уж много вещей может объяснить Кольгриму.
— Одну вещь Кольгриму уж точно объяснять не надо.
— Это какую?
— А такую, что нас надо укокошить как можно скорее. Надоели мы ему. До утра тянуть терпенья не хватит. И с посудой, видать, напряженка, раз приспичило чаш понаделать. У каждого, знаешь ли, свои представления о Граале. Между прочим, не надо было подавать ему эту светлую идею.
— Ерунда, сам бы додумался!
За этим пустопорожним разговором мы наконец немного протрезвели от первого штурма. Я даже начал беспокоиться оттого что целых полминуты ничего не делаю.
Поблагодарив Гарета и договорившись с Гавейном где и когда встречаемся для дальнейшей координации, я отправился в обход позиций — уточнять потери, посмотреть своими глазами на повреждения в укреплениях, там, где их не проинспектируют Гавейн или Галахад, и просто ободряюще приветствуя всех встречных. Пока удавалось неплохо — кому-то бросишь шутку или совет, кому подмигнешь или помашешь, и уже никто не чувствует себя предоставленным самому себе и брошенным на произвол судьбы.
Все старые знакомые, по счастью были пока живы-здоровы и почти невредимы. И Мельвас и Пеллинор были полны энтузиазма и ждали второго штурма с нетерпением, хорошо еще самим не ринуться сломя голову вниз с холма им хладнокровия хватало. А ведь и тот и другой любили конные атаки лавиной с холмов, и в какой-то момент повторить излюбленный способ казалось им весьма соблазнительным. Но они соглашались с тем, что пока еще это преждевременно. Вот и слава всем богам. Впрочем, назвать их людьми не здравомыслящими и так нельзя было никогда, иначе они не были бы никогда так опасны, каковы действительно были.
Галахад и Бедвир руководили восстановлением вала, через который удалось ненадолго прорваться Бальдульфу. Галахад пребывал по этому поводу в сдержанном негодовании.
— Я же рассказывал тебе про Бальдульфа. Ловкач и светлая голова. И саксов все-таки больше. Он просто один из немногих, кто может разумно использовать то, что у него есть.
— Хорошо тебе рассказывать! — проворчал Галахад. — Не по твоей репутации удар, что это единственное место, где была прорвана оборона.
— Прорвана недалеко и ненадолго. Представляешь, что было бы, не будь тут тебя? А мне все равно придется иметь дело с Кольгримом, раз он у них считается главным. С Бальдульфом же лучше тебя никто не справится. Если, конечно, он опять пойдет в эту сторону. А то ведь может и кому-то другому не повезти.
— Мечты, мечты, где ваша сладость, — усмехнулся Галахад.
Его перебил низкий гул ветра. Нас толкнуло воздушной волной, кто-то упал, кто-то пригнулся, и рядом, повредив самую верхушку вала и чудом никого не убив, рухнул снаряд из баллисты — здоровое бревно с тяжелым медным наконечником.
— А вот и второй заход, — констатировал Галахад, выглядывая из рва, в который не то спрыгнул, не то свалился. — А бревно мы и сами используем! Орудия к бою! — крикнул он.
Я задумчиво похлопал левой рукой лежащее рядом бревно, вскочил с травы и сквозь организованную сумятицу направился на свое место — туда, откуда предположительно снова должен был пойти Кольгрим.
Кею было велено не торопиться, подойти он должен был со свежими силами, так что до утра его можно было не ждать. Не имелось никаких оснований предполагать, что он может нарушить план, не в его это было характере. Главное, чтобы мы этот план не нарушили, ненароком не продержавшись до нужного времени.
Говорил же я Галахаду, что на следующий раз может не повезти кому-то другому. На этот раз Бальдульф шел вместе с Кольгримом. Как бы Кольгрим раздражительно ни относился к своему брату, в силу самой примитивной логики он никак не мог позволять ему устраивать прорывы в том месте, где нет самого Кольгрима. А если повезет, то, может, прорыв теперь будет там, где есть и Кольгрим и Бальдульф? Трудно сказать, ведь в прошлый раз прорыв состоялся тогда, когда Кольгрим физически не мог сильно помешать Бальдульфу по причине своего отсутствия на ответственном участке.
Как бы то ни было, натиск был силен, особенно силен потому, что Кольгрим (или Бальдульф, а Кольгрим для разнообразия и ради какого-то научного эксперимента с ним согласился) решил на этот раз сосредоточить силы. Было уже достаточно темно, чтобы разобраться в этом сразу, но с разных направлений теперь наступали только небольшие, отвлекающие отряды, а основной удар пришелся на мои позиции почти всеми их силами.