Понимаю, что одевать грязное совсем не хочется, поэтому мне остаётся лишь запахнуться в огромный мужской халат, который я нахожу на тумбе рядом. Он волочится за мной по полу, но и надёжно скрывает все части тела от чужого взгляда, что полностью меня устраивает.
Я открываю дверь и уже собираюсь наброситься на дракона с обвинениями, но он не даёт мне такого шанса.
– Ты сбежала из дома, ослушалась меня, представилась чужим именем в академии, – начинает перечислять муж мои прегрешения. – Пыталась поступить сюда под вымышленным именем. Я ничего не упустил?
Я замираю на пороге, глядя в гневные льдисто-голубые глаза моего мужа-дракона. Пальцы нервно теребят ткань халата. Краем глаза вижу, что Эйнар достал мои ножи из сапога – нашёл же как-то, зараза – и они лежат на столике. Быстро подхожу и закрываю их своей спиной, ещё не хватало, чтобы забрал.
– Ты сам виноват! Даже не сказал, что мой брат пропал! Ты ведь за этим сюда приехал? Выяснить, что случилось с ним? – выпаливаю я на одном дыхании.
– Мне кажется, мы начали нашу семейную жизнь не с того, – обманчиво спокойно улыбается Эйнар, подходя ко мне.
Я задираю голову и смотрю в его глаза. Понимаю, что этим бросаю дракону вызов, но свобода, которую я успела почувствовать, так отчаянно бурлит внутри, что я уже просто не могу иначе.
– Ты должна усвоить одну простую вещь, Магнолия. Я приказываю – ты подчиняешься, – чеканит мне в лицо дракон.
Мне почти больно слышать, как хрустит его голос. Настоящее битое стекло. Ненависть дрожит в каждой интонации и звуке.
– Это ты должен усвоить одну простую вещь, Эйнар. Никто не смеет указывать мне, – я выставляю вперёд руку, удерживая дракона, пальцами чувствую, как напряжены мышцы на животе мужа.
В глазах генерала разгорается голубое марево, он резким движением убирает мою вытянутую ладонь, то единственное, что разделяет нас, и нависает надо мной, вдавливая меня в стол:
– Думаешь, можешь вести себя как заблагорассудится? Или именно этим ты и соблазняла тех, кто был до меня? Своей наглостью и дерзостью?
Я чувствую запах Эйнара – лёгкие хвойные нотки и мускат, перед глазами тут же всплывает наша брачная ночь, но его обвинения снова напоминают – нам никогда не стать друг другу настоящими супругами.
– Кто сказал тебе это про меня? – я пытаюсь высвободить руку, но дракон держит крепко.
Эйнар вдруг склоняется к моей шее и впивается в неё болезненным грубым поцелуем. Я понимаю, что он наказывает меня, хочет показать свою власть, я на секунду прикрываю глаза, презирая себя за глупую слабость. До сих пор всё в этом драконе кажется мне притягательным, но я быстро прихожу в себя, вспоминая наглые глаза Виктории.
Пытаюсь оттолкнуть Эйнара, но его рука уже залезла под халат, я левой рукой в панике нащупываю нож позади себя и отточенным движением прижимаю острие к груди дракона.
– Отпусти меня! – шиплю я яростно.
Генерал медленно опускает голову вниз, натыкается взглядом на остриё ножа и на его лице появляется снисходительная улыбка:
– Смотри не порежь свои красивые ручки, милая.
Я давлю чуть сильнее, разрезая ткань рубашки, и веду клинком вниз:
– Если тронешь меня ещё раз, я отрежу тебе то, чем ты сейчас думаешь! Посмотрим, будешь ли ты тогда нужен своей драгоценной Вики, – выплёвываю я.
– Ты такая горячая, моя маленькая Лия, – шепчет Эйнар, сам подаваясь навстречу ножу. Я с ужасом вижу, как на его коже выступает кровь.
На лице мужа появляется наглая ухмылка.
Кажется, это он меня сейчас режет, а не я его. Остро. Почти больно.
Я не сдаюсь и веду ножом по выступающим мышцам драконьего пресса, оставляя кровавую дорожку:
– Отпусти!
Я вижу, что его глаза следят за мной с жадным и опасным интересом, и понимаю – Эйнару нравится то, что происходит. Он находит в этом своё удовольствие.
Я закусываю губу, останавливая остриё прямо у его паха. Дракон одним ловким движением выбивает у меня из руки нож и делает попытку прижать к себе. Мне чудом удаётся извернуться и отскочить в сторону.
– Поиграли и хватит, – поднимает бровь Эйнар. – Через полчаса приедет дилижанс. Отправишься обратно в замок.
– Я никуда не поеду, пока ты мне всё не объяснишь, – я запахиваю поплотнее халат, мой голос непреклонен, хоть я и боюсь, не зная, что выкинет в следующую секунду мой муж.
С некоторой долей стыда смотрю на разрезанную рубашку дракона, на капли крови, окрасившие белую ткань. Он сам напросился! Нечего было лапы распускать.