...Нет. Кажется, я не столько вспомнил этот разговор, сколько придумал прямо сейчас. Мама была не охотницей говорить о богах. Скорее всего, она просто ответила бы что-то вроде: "Не касайся этого Райни, малыш. А то не вырастешь". "Почему?" "Не дадут". Это если бы вообще не ограничилась коротким: "У тебя есть силы разговоры разговаривать? Значит, пойдем уже".
Я встал и пошел. Точнее, попытался. В этом месте было некуда идти. Все заволок серый туман с гор... серый - будто дым от костра. Пепелища. Да нет, это и есть дым. Он пахнет гарью. Где-то в этой гари потерялись папа и мама, я непременно должен их найти, или Рая будет плакать, а тетя Ванесса будет укоризненно смотреть на меня... Ну же, Райни, встали и пошли ножками...
Вокруг скользили тени: родители, здоровые и счастливые, в окружении чужих детей Рая протягивает мне чашу воды... Тетя Ванесса укоризненно смотрит на меня, качая головой.
Последняя тень не ушла просто так - я попытался погнаться за ней, и она еще несколько раз мелькнула вдалеке. В руки не далась - наверное, потому, что мне так и не удалось сделать даже несколько шагов. Зато возник наш фамильный склеп... просто каменный короб, украшенный, если это можно так назвать, грубой лепниной. Древняя, чтоб ее... Я плакал и скребся в тяжеленную деревянную дверь, просил, чтобы открыли... Они меня не пускали: те Гаевы, что были прежде, и тетя Ванесса, и родители. Они говорили, что я уже умер, и что мне не место с ними - они-то живы... "Вы умерли! - кричал я. - Пустите меня к вам!" Но родичи, наверное, чем-то заложили дверь изнутри: как я ни бился о тяжелые створки - и плечом, и головой, и всем телом - открыть мне не удавалось.
Убей себя об дверь, ага...
Потом я просто упал на землю и лежал без движения. Если бы тени вздумали выйти ко мне теперь, я бы даже не посмотрел на них. Они могли делать со мной все, что им заблагорассудится.
Рядом с моим лицом на каменном полу остановились босые ноги. Потом шаманка присела на корточки. В моем сне она снова была без одежды, как тогда, на башне. Но не обнаженной - все ее тело ковром покрывали чернокрылые бабочки в красную крапинку. Противно, наверное...
-Что с тобой? - спросила она участливо. Ее глаза смотрели только с любопытством - ни гнева, ни алчности. - Я могу помочь тебе?
-Нет, красавица, - я улыбнулся ей разбитыми губами... когда успел разбить?.. - Это я должен помогать тебе, а не наоборот.
-Я поймаю тебя, - пообещала она, протянув мне руку.
-Конечно, поймаешь, - я схватил ее ладонь и рывком поднялся. - Но еще не сейчас.
Мы стояли все на той же равнине, только и костер, и Альбас, и сумасшедшая, бесследно исчезли, а туман стал гораздо плотнее и растекся в какую-то бесконечную плоскость без высоты и времени. Только деревья, вдруг ставшие серебряными, тихо шелестели металлической листвой. Да, еще Драконье Солнце... я знал, что оно восходило там, в вышине, за туманом.
-Я буду звать духов, - сказала шаманка. - Раз уж ты оказался здесь... стой спокойно и не мешай.
А может быть, сказала она совсем другое. Все это было как во сне, причем я не был уверен, что сон снится именно мне.
Госпожа Шварценвальде вытянула руки вперед. Крапчатые бабочки сорвались с запястий и широкими шуршащими лентами размотались вперед, в туман. Нет... какие бабочки! Вороны. Самые настоящие вороны. Черные, хищные, лесные птицы. С громким карканьем, будто на кладбище, они пропали где-то вдалеке.
-И что дальше? - спросил я.
Шаманка только насмешливо посмотрела на меня.
В следующий миг она шагнула вперед, протягивая руки... и вот уже рядом с ней стоят двое.. двое... нет, не получится найти верное слово. Наверное, если бы я знал их живыми, то смог бы и теперь углядеть хоть что-то, но я видел их только куклами, и чем-то вроде кукол они для меня и остались: просто силуэты в человеческий рост, слишком пестрые, чтобы на них можно было смотреть без рези в глазах. Кроме того, силуэты эти были совершенно одинаковые. Мне почему-то казалось, что душа девочки должна хоть как-то отличаться от души мужчины.
-Вы будете говорить через меня, - сказала им шаманка. - Согласны?
Силуэты медленно кивнули.
Тогда Вия крепко сжала своими руками их руки... да, это были руки, хотя по очертаниям они не слишком напоминали человеческие конечности. А потом нас накрыла вязкая тишина. Тишина и спокойствие тумана... Да, наверное. Влага. Здесь было очень много влаги. И очень много понимания - прямо в воздухе. Веяло там, как зараза.
Кажется, я плохо объясняю, но довольно сложно описать галлюцинацию. Это продолжалось, наверное, доли секунды, но мне потом показалось, что целые вечности. Я чувствовал, как растут деревья. Чувствовал, как медленно крошатся и покрываются землей горы. Чувствовал, как копошатся насекомые в слое почвы. Чувствовал жизнь и смерть. Даже небо и звезды я чувствовал - о все силы мира, впервые в жизни я действительно чувствовал звезды, вместо того, чтобы вычислять их!
Но бред быстро кончился - спасибо ему за это. Пришли слова и судорожные рыдания. Женщина, сумасшедшая Хельга, просила сжалиться, смилостивиться над ней, она не вынесет больше безумия, заберите ее к вам, пожалуйста, заберите...
Я даже увидел это на миг, уж не знаю, какими глазами: Сумасшедшая Хельга изо всех сил сжимала маленькую шаманку в объятиях, и рыдала, страшно растягивая рот. Сердце мое сжалось - мне показалось, что это самое страшное, что мне приходилось наблюдать. Почему?.. Казалось бы...
Тут я понял, потому что мне наконец удалось разобрать всхлипывания старой женщины.
-Зачем?!.. - рыдала Хельга. - За что?! Не хочу! Не хочу!
Я даже догадался, чего именно она не хочет. Она не хотела помнить - вот что. И не хотела понимать. До сих пор ее безумие было ее спасением.
Ну что ж... может быть, и мне безумие показалось бы соблазнительным выходом. Слава богу, что я не женщина, и мое не столь изобретательное подсознание ничего подобного не подсказало.
-Не хочу! - рыдала Хельга. - Не хочу! Лучше убейте меня!
Она оттолкнула шаманку от себя. К моему удивлению, Вия Шварценвальде упала покатилась по лугу словно кукла... словно тряпичная кукла. Я попытался шагнуть к ней, но не смог сдвинуться с места: все-таки здесь даже шевелиться оказалось сложно. А старуха закричала, раздирая руками длинные седые пряди волос.
-Убейте! - кричала она. - Боги, убейте меня!
Только богов не было и не могло быть здесь... или могло?.. Где мы - в самом сердце тумана, оживленного для нас магией шаманки, или же на горном лугу под вязами?.. Ничего отныне не было очевидным: время от времени реальность оживляла блики костра, на который я все еще смотрел, перед моими глазами ... но в тот же миг туман набивался в меня, и я не мог видеть ничего, кроме его серебряной сердцевины, и только вой...
Туман взорвался языками пламени. Сверху, плавно кружась, сыпались золотые осенние листья со снегом вперемешку. Я откуда-то знал, что это был не первый снег - второй... Тот, который может при желании лечь на всю зиму.
Вокруг в одно мгновение стало холодно и ясно. Так холодно и ясно, наверное, может быть только утром середины осени в лесу. Да, - мы оказались точно в таком утре. Нет! В том самом утре.
Еще бы знать, в каком...
Теперь я смог сделать шаг и даже два, но это ничего не меняло. Потому что к сумасшедшей старухе шел бог.
Это был, конечно, не настоящий Бог. Но все-таки один из тех, что повелевают нами - раз увидев, невозможно ошибиться. Я однажды видел Спента-Армаитиxxix на храмовом празднестве в Алом Княжестве... то самое Сумеречное Явление, к месту которого третий год водят паломников, да... "Антропоморфны" - дурацкое слово. Боги совершенно не похожи на людей. Они вообще ни на что похожи. Так... овеществленная абстракция. Не понимаю, как им удается обмануть хоть кого-то, когда они пытаются принять человеческий облик. Их вечно выдает то, что художники - да и жонглеры в своих песнях! - пытаются передать неземным светом, пылающим вокруг фигур. Когда боги идут в мир, реальность изгибается вокруг них, не в силах выдержать их веса.