Джек
Столица Рударского королевства, Арго, утопала в ярких лучах утреннего солнца. Они ослепительным покрывалом падали на мощеные улицы, делали синюю черепицу крыш насыщеннее, а витражам главного городского храма придавали неземное сияние. Особенно религиозные даже могли решить, будто на Арго упала божья благодать. Но жители города уже давно привыкли: любой солнечный день превращал столицу в произведение искусства. И нынешний не стал исключением.
Арго просыпался в мгновение ока. Его улочки заполнялись многоголосой музыкой большого города: хлопали ставни, скрипели колеса телег, звонкий стук молота о наковальню сплетался с гулом голосов. И все чаще слышались восторженные возгласы людей, оказавшихся на главной площади. Там, омываемая разноцветными отблесками витражей, расположилась величественная статуя дракона из бронзы, чья голова возвышалась над крышами ближайших домов. Для многих, если не для всех, эта композиция стала настоящей неожиданностью. Ведь на площади собирались ставить статую нынешнего короля Вильгельма II, который славился той еще любовью к себе. А тут внезапно и дракон. Такая перемена пришлась по душе многим. Прохожие то и дело останавливались, чтобы с удивлением и восхищением оглядеть скульптуру.
— Нет, вы только посмотрите! Как маняще переливается каждая чешуйка... — шептала торговка украшениями.
— Ишь, когти какие, выглядят острыми! — один из рабочих с любопытством крутился у основания, разглядывая лапы. — А если потрогать?
— Оставь, Уве, еще твоих жирных пальцев там не хватало, — посмеивались над ним товарищи.
— Я их уже вытер, — отвечал Уве, обтирая руки о штаны.
Навалившись на постамент, рабочий погладил ладонью изогнутый коготь, а после потянулся к его краю. Как вдруг палец статуи словно бы шевельнулся, отбрасывая руку Уве в сторону. Мужчина замер, а после отскочил в сторону, вскрикнув:
— Она шевелиться!
— Это мозги твои шевелиться пытаются, а дракон стоит, — саркастично произнесла одна из женщин.
— А я предупреждал тебя вчера, Уве: пить больше трех стопок настойки на мухоморах опасно, — назидательно поднял вверх палец один из друзей Уве, чем вызвал хохот на всей площади.
— Я был обязан перепить того щегла, — буркнул Уве, с опаской поглядывая на статую.
Рабочий еще немного поворчал, но был вынужден уйти вместе с друзьями. Он ведь и правда выпил вчера многовато.
В подобных разговорах проходило все утро. Летние дни в Рударском королевстве всегда были особенно жаркими. И солнце, которое несколькими часами ранее дарило городу неземную одухотворенность, теперь начинало нещадно припекать. Но это не смогло побороть любопытство местной принцессы. Эмили, гордо вздернув носик к небу и обмахиваясь веером, чинно плыла через площадь. Ее сопровождение, пара стражников, изнывающих в броне, и подруга, затянутая в корсет, шли позади, явно мечтая вернуться в прохладные стены дворца.
— Статую папеньки делает сам маэстро Шильо, — вещала принцесса, растягивая гласные и подражая говору того самого маэстро. — Удивительно, как кто-то посмел занять его место и водрузить сюда что-то другое? Хотя, признаю, в статуе чувствуется рука профессионала. Но папенька тут смотрелся бы уместнее. А еще лучше я... — Эмили кокетливо хихикнула, невольно представив на месте дракона себя.
— Я слышала, как служанки шептались, словно это дело рук колдуна, — негромко произнесла подруга принцессы.
— Ах, неужели? И ты сама так думаешь?
— Я склонна с ними согласится, Ваше Высочество.
— Почему же?
— Без магии статую нельзя так незаметно принести на площадь.
— Неужели? Может, ее несла сотня молодых мужчин из числа тех, кто потом совершает подвиги и преклоняет колено, дабы получить звание рыцаря? Согласись, Леони, это вполне себе может быть. Если мужчина получает звание рыцаря, он способен на любые подвиги. Даже! Даже незаметно установить статую дракона. Особенно, если таких мужчин сотня, — назидательно произнесла принцесса.
Леони сочла благоразумным промолчать. Они как раз подошли к основанию статуи и теперь с интересом изучали ее линии. Поразительнее всего выглядела чешуя. Это не была просто пластина. Нет-нет. На ней, причудливо изгибались неровные круги. Чем ближе к центру, тем мельче. На их острых гранях солнце преломлялось и словно бы добавляло немного пурпура, отчего бронза искрилась. Эмили так низко склонилась к ним, что едва не касалась носом.