— А ты сделаешь? — спросила она.
— Нет.
— А ты веришь в чудеса?
— Не важно, верю я в них или не верю.
— Как это, дедушка?
— Помолчи, детка, мне нужно работать над рукописью.
— А можно посмотреть твою библиотеку?
— Нет.
И Эффи снова принялась разглядывать застекленный шкафчик со множеством каменных флакончиков, заткнутых черными пробками, и несколькими ручками из настоящих перьев. Время от времени она подходила к узкой лестнице на чердак, где была библиотека, и пробовала дверную ручку, но дверь всегда была заперта. Сквозь голубое дверное стекло ей были видны высокие стеллажи со старинными книгами. Почему ей нельзя зайти посмотреть? В конце концов, взрослые вечно твердят, что дети должны читать.
Правда, взрослые хотят, чтобы дети читали те книги, которые они одобряют. Отец Эффи, Оруэлл Форзац (у него была другая фамилия, потому что Аврелия твердо решила остаться Трулав, с тем чтобы дочь унаследовала семейное имя), запретил ей книги Лорель Уайльд, ещё когда готовилась к выходу шестая книга серии. Потому что, по его словам, он не хотел, чтобы она имела дело с магией, и это было весьма странно, учитывая, что отец не верил в волшебство. А однажды, когда он слишком много выпил, Оруэлл велел Эффи держаться подальше от магии, потому что она «опасна». Но разве может быть опасным то, чего не существует? Эффи этого не понимала. Но дед не поддавался на её расспросы о магии, и Эффи стала спрашивать о другом.
— Дедушка, — спросила она однажды в среду, как раз накануне своего одиннадцатого дня рождения. — На каком языке написано то, что ты читаешь? Я понимаю, что ты переводишь, но откуда этот манускрипт?
— Ты знаешь, что я перевожу? — дед кивнул и даже как будто улыбнулся. — Умница.
— Но какой это язык?
— Росианский.
— А где говорят на росианском?
— Очень-очень далеко отсюда.
— Там творят магию?
— О, детка, сколько раз тебе повторять: сейчас магию творят все.
— Как?
Дед вздохнул.
— Ты когда-нибудь просыпалась утром с одним, но очень большим желанием: чтобы сегодня не было дождя?
— Да.
— И как, желание сбывалось?
Эффи стала вспоминать.
— Не знаю.
— Ну, дождь-то шел?
— Нет. Кажется, нет.
— Ну, вот ты и сотворила чудо. Браво!
В книгах Лорель Уайльд магия действовала совсем иначе. В её книгах тот, кто хотел остановить дождь, должен был произнести особое заклинание. Заклинание покупали в лавке, и ещё надо было, чтобы кто-то тебя ему научил. И ещё…
— А если дождь и не собирался?
Дед снова вздохнул.
— Ефимия, я обещал твоему отцу…
— Что обещал?
Гриффин снял очки. Тонкая старинная оправа из серебра блеснула на свету. Дед потер глаза и взглянул на внучку так, словно, отдернув занавеску, увидел незнакомый, залитый солнцем сад.
— Я обещал твоему отцу не учить тебя никакому волшебству. Особенно после того, что случилось с твоей матерью. И ещё кое-кому я обещал, что пять лет не буду творить никаких чудес, и не творил. Хотя… — он взглянул на часы, — пять лет истекают в следующий вторник. Тогда начнется самое интересное.
Он захихикал, раскуривая трубку.
— Ты шутишь, дедушка?
— О боже, детка! Нет. С чего бы мне шутить?
— И тогда ты будешь учить меня магии? Настоящей? Со следующего вторника?
— Нет.
— Почему нет?
— Потому что обещал твоему отцу, а я держу слово. Кроме того, весьма влиятельные люди не одобряют обучения детей магии — за исключением той, которой учат они сами. Но, если хочешь, я могу обучать тебя языкам. Научу переводить. Для этого ты, пожалуй, уже достаточно взрослая. И пора уже, наверное, показать тебе библиотеку.
Библиотека Гриффина Трулава располагалась в квадратной комнате с высоким потолком, сплошь отделанной полированным темным деревом. На маленьком столике стояла лампа из зеленого стекла, но вместо патрона в ней была подставка для свечи. (Теперь многие читали при свечах, ведь лампочки стали тусклыми и такими дорогими!) В комнате слабо пахло кожей, благовониями и свечным воском. Тяжелые толстые тома были переплетены в кожу, бархат или тонкую ткань разных оттенков красного, лилового и синего цветов. Страницы были кремового цвета, испещренные угольно-черными буквами старинного шрифта. В книгах рассказывалось о приключениях в неведомых странах.
— Есть одно-единственное правило, Ефимия, и я прошу тебя, дай слово, что всегда будешь ему следовать.
Эффи кивнула.
— Читай не больше одной книги одновременно и всегда оставляй её на столе. Очень важно, чтобы я знал, какую книгу ты читаешь. Понятно? И никогда не выноси книги из библиотеки.