Вдали показалось поле. То самое, с карты! И лес по другую сторону, - если белка взберется на дерево, все пропало. Она велела Эвису отойти, но тот не слушался. Совсем обезумел от голода! Но вот награда: выскочив из рощи, он споткнулся о первое попавшееся бревно и растянулся пластом на траве. Лира перепрыгнула через него, чудом не угодив сапогом по макушке. Резко притормозив, она прицелилась, выпуская очередную стрелу. Та приземлилась перед зверьком. Поле окатил громкий испуганный писк, настолько тоскливый, что у Лиры сжалось сердце. Но живот издал протяжное урчание и девушка, выхватив новую стрелу из воздуха, послала ее в сторону замершей белки. Будто само время замерло, пока магическое оружие летело, крутясь и переливаясь в лучах заходящего солнца. Лира задержала дыхание. Вот-вот существо падет замертво, почти не почувствовав боли. Но оружие воткнулось в землю, испарившись. А белка, сбитая с ног сородичем в последний момент, перекатилась по траве с затухающим воплем. Лира недовольно скрипнула зубами.
- Ого! - восхитился Эвис, поднимаясь. - Сколько их!
Взглянув на горизонт, туда, где возвышались осины, колдунья приоткрыла рот. Торопливо покидая спасительные кущи, к ним осторожно приближалась по меньшей мере сотня рыжих полинявших существ. Помешкав, девушка вытянула руки. Теперь то промахнуться не выйдет при всем желании. Но грозный вид и бесстрашие, с которыми надвигались животные, холодил внутренности. Белки ступали медленно, перебирая лапками по траве и камням, таким бледно-желтым, круглым с отверстиями и продолговатым камням. Рука дрогнула. Лира опустила оружие. А белки дружно оскалили пасти, сплошь усеянные неестественно длинными клыками, и ринулись вперед на ловких от природы, лапках.
- О, Боги! - взмолился Эвис.
Лук и стрела растаяли, выброшенные в поле. Друзья без лишних переговоров, рванули обратно, в грибную рощу. Теперь она показалась союзникам почти что домом. Только для белок она и есть дом, куда волей-неволей забредают уставшие путники. Лира готова была поклясться, что беличье поле наполовину усеяно костями. И в последнюю очередь эти останки принадлежат пушистым сородичам. Эвис обогнал Лиру. Упрямый писк семенил по следу. Как долго продлится преследование, насколько остры беличьи зубы, и главная мысль - что за ними гонится их собственный ужин, не давали Лире покоя.
- Акри... Сомо... Рето... - запыхаясь говорила колдунья, но сбивалась на середине заклинания. Пан или пропал, - подумала она и, остановилась. - Акри Сомо Рето Зак Суфиро, - в руках начали появляться фиалковые нити, переплетаясь и образуя сеть. - Лока Лус.
Гарпуном сеть вырвалась из рук девушки, вбирая в себя ближайший беличий отряд. Большой рыжий ком с писком прервал погоню. Остальные рассыпались кто куда. Лира смахнула каплю пота с виска. Запахло шерстью. Глубоко вздохнув, она кинулась дальше, за Эвисом. Правда, того впереди уже не было видно. Девушка мысленно выругалась, но уже очень скоро обнаружила мужчину в овраге неподалеку от места, где она соизволила применить заклятие.
- Ты что там делаешь? - спросила она, тут же сообразив, насколько глупо звучат слова.
- Прячусь, - ответил воин с ноткой раздражения, той самой, что свойственна Лире. Она неловко хохотнула. Позади раздался грозный пищащий клич.
Лира спрыгнула и наказав Эвису молчать, вскинула руки вверх, прошептав: "Инвидос Армас!"
Эвис не заметил перемен. Напряженный воздух сдавил легкие. Мышцы одеревенели. Постепенно друзья наблюдали, как заполняют края оврага усатые звериные мордочки. Эвис хлопнул себя по лбу, отчего следом получил локтем под дых. Никаких звуков! - говорил удар. Белки же перекрикнулись слабым писком и разбежались восвояси. Некоторое время друзья слышали отдаляющееся шуршание, а после - лишь тишину. Лира выдохнула и рассеяла чары. На вопрошающий взгляд Эвиса она коротко заявила: "Щит невидимости".
По оврагу они направились дальше. Изъяв карту у Эвиса, Лира окончательно убедилась в соответствии места с рисунком на пергаменте. И только теперь она осознала, что забыла проверить наличие горы на открытой поляне.
*
Овражные стены, окружающие друзей, становились все ниже. На смену грибной роще пришли деревья, кустарники, травы. Лира уловила в воздухе нечто, от чего успела отвыкнуть за сутки скитаний. Она долго не могла понять, что же это, но наконец осознала - вернулись голоса птиц и стрекот насекомых. Блаженный покой напомнил ей о жизни за пределами острова. Но воспоминания о белках вернулись, и Лира вздрогнула. Любая синица может оказаться плотоядным монстром.
Солнце зашло за горизонт, когда друзья вышли в сад, сплошь усеянный извивающимися деревьями. "Неужели, его сам дракон вырастил?" - подумала Лира. Эвис, в свою очередь, ахнул, будто девица при виде принца. Ветки лоснились изобилием фруктов. Самые разные: большие и маленькие, красные и зеленые, они источали дивный сладостный аромат. Лира почувствовала, как вопит желудок при виде лакомств. Большинство из них формой походили на груши, только размером в два крупных яблока. Другие и вовсе напоминали песочные часы неудавшегося мастера. Эвис уверено сглотнул.
- О, Боги, вы вняли моим молитвам! - прошептал он, точно привороженный, направляясь к саду.
- Стой! - вскрикнула Лира. - Ты же не думаешь их есть?
Эвис молчал, пока Лира вторила о возможной ядовитости. Вместо слов он сорвал плод и откусил прежде, чем колдунья успела закончить нравоучение. Лира так и замерла и открытым ртом.
- Ну вот, теперь у тебя вырастут ослиные уши или чего похуже, - вздохнула она, негодующе скрестив руки на груди.
- Нишего ше имею пготив ошлов, - ответил он с наполненным ртом. Лире оставалось выдохнуть и ждать. Ее желудок выплясывал на пару с кишечником, воя только им понятные песни. Лира начинала завидовать беспечности Эвиса. Аромат фруктов манил. Слюна заполняла рот, норовя и вовсе его покинуть. Сладкий сок стекал по губам воина. Его руки перепачкались липким соком. Это зрелище могло показаться Лире отвратительным, не будь она так голодна.
А тем временем, опускались сумерки.
- Остановимся здесь, - крикнула Лира, собирая сухие ветки. - Если фрукты отравлены, заодно облагородишь для них почву.
Эвис не спорил. Похоже, он искренне не понимал, как может стать плохо от чего-то столь вкусного. Как только голод притупился, воин присоединился к колдунье. Лира развела костер, воспользовавшись подходящим заклинанием. Кто знает, может, твари, населяющие остров, не рискнут приблизиться к огню. К тому времени окончательно стемнело.
- Видишь, я в порядке, - похвастался Эвис, усаживаясь на поваленное дерево, напротив костра и Лиры. - Может, тоже поешь?
- Ни за что, - отрезала колдунья, хотя эта идея казалась ей все менее ужасной. - Посмотрим, проснешься ли ты утром, наемник.
Эвис хохотнул, напрягся и положив руку на грудь, испустил очень громкую отрыжку. Лира криво усмехнулась. Лицо воина за последние дни успело зарасти бородой и бакенбардами, отчего казалось круглее, чем раньше. То ли от долгой дороги, то ли от пережитого за день морщин на его лице прибавилось. Зачем ему дракон? Какие ответы он ищет? Эвис улыбался, глядя на пляску пламени, и огонек отражался в его глазах. Лира тяжело вздохнула.
- Знаешь, я тебя совсем не понимаю. Ты прожил столько лет! Наверняка, кучу детишек завел по свету, а сам такой безответственный ребенок! Будто дитё поселили в шкуру взрослого мужика, - она усмехнулась догадке, рассчитывая, что и Эвис оценит. Но наемник лишь побледнел, испуганно взглянув на спутницу. Руки колдуньи покрылась мурашками. Желание шутить кануло во тьму. - Эвис... только не говори, что...
Мужчина не ответил, лишь поднялся добавить веток в костер. За активным делом и думается лучше. Лира приоткрыла рот, но слова не шли. Как же очевидно выглядит его поведение в свете открытия. Все его страхи, нелепые фразы, вспыльчивость и обиды. Ребенок в старческом обличии.