Нет. Релкин понимал, что никогда не сможет поделиться с любимой пережитым, а стало быть, навсегда останется со своей виной. А возможно, и с малой толикой мудрости.
тысячный раз Релкин поднял глаза к белому прохладному куполу судебного зала, но это не принесло ему успокоения. Шло заседание Высокого Суда города Марнери. Релкин находился на скамье свидетелей и уже два часа отвечал на вопросы представителя обвинения мастера Бушелла.
Показания драконира касались одного из важных эпизодов имевшей место несколько лет назад кампании в Урдхе. Релкин рассказал о том, как с отрядом волонтеров, состоявшим из людей и драконов под началом капитана Холлейна Кесептона, отправился в Дзу, чтобы найти и уничтожить угнездившегося там демона. По пути добровольцы захватили «Орех» – корабль, незадолго до того попавший в руки дезертиров из Кадейнского легиона. Стычка продолжалась всего несколько минут – как только на борт поднялись драконы, кадейнцы бежали. В капитанской каюте были найдены Портеус Глэйвс и его телохранитель Дэндрекс. Их вывели на палубу и заковали в кандалы. К тому времени все уже знали, что Глэйвс, тогдашний командир Восьмого полка Второго марнерийского легиона, дезертировал из Урдха, все еще находившегося в осаде. Многие люди были свидетелями того, как дезертиры под началом Глэйвса и капитана Рокинсека из кадейнского легиона напали на «Орех». Релкин описал Глэйвса таким, каким он ему запомнился: растерянным, с отвисшей челюстью и вытаращенными, ошарашенными глазами. Этот человек был ошеломлен неожиданным провалом его затеи.
Продолжая отвечать на вопросы Бушелла, Релкин рассказал, что слышал, как Дэндрекс сообщил Холлейну Кесептону, что Рокинсек и его люди силой захватили корабль, убив при этом капитана Пика и первого помощника Дум.
Бушелл, со своей стороны, весьма красочно расписал судьям великую Урдхскую кампанию. Изматывающие марши, грандиозные сражения и ужасная, воистину эпическая осада огромного города – все нашло свое отражение в его речи. Подытожив показания Релкина, он уселся на скамью обвинения.
Поднялся Уильям Джентелло, представитель защиты. То был знаменитый адвокат, славившийся громким голосом и великолепной выдержкой. Подойдя к Релкину, сидевшему на скамье свидетелей за потертыми деревянными перилами, он начал издалека:
– Драконир Релкин, вы служите в Стодевятом марнерийском драконьем эскадроне – подразделении, которое, как я слышал, находится на хорошем счету.
Эта фраза не представляла собой вопроса. Релкин взглянул на адвоката озадаченно. Со времени процесса по делу об убийстве торговца Дука в голове драконира намертво засело железное правило: в зале суда следует отвечать на заданные вопросы, и ничего больше.
Джентелло продолжал витийствовать, размахивая руками, словно он дирижировал невидимым оркестром. В восторженных словах он расписал подвиги Стодевятого марнерийского, указав, что этот прославленный эскадрон сражался в двух величайших битвах современности – при Селпелангуме и на Сприанском кряже.
– Итак, драконир Релкин, будет справедливо признать, что вы и ваш дракон могут служить примером доблести и верности долгу?
Релкин поднял глаза на судью, Туву из Тарчо. Она оставила пассаж адвоката без комментариев.
– Не знаю. Я себя никому в пример не ставлю.
Джентелло откинулся назад и бросил на Релкина пристальный взгляд: все это делалось, чтобы произвести впечатление на присяжных.
– Итак, вы не знаете? Но кое-что вы наверняка знаете. Кое-что такое, чем с нами не поделились. Не так ли?
Релкину стало не по себе. В прошлом он не раз попадал в довольно сложные ситуации, которые легко можно было использовать, чтобы его очернить. Неужто Джентелло начнет ворошить все, что происходило с момента поступления на службу? Но нет, адвокат избрал иной путь:
– Итак, драконир, поднявшись на палубу «Ореха», вы увидели командора Глэйвса. Выглядел он скверно. Думаю, можно сказать, что он пребывал в шоке.
Джентелло бросил многозначительный взгляд в сторону членов суда, сидевших с непроницаемыми лицами.