— Он был в вине, — поспешно сказал Финнир. — Яд был в вине.
Петра остановилась на расстоянии вытянутой руки. Она долго смотрела на брата, а затем быстрым движением подняла руку и провела тыльной стороной по его лицу. Ее когти прочертили длинные золотистые линии на его щеке.
Финнир отшатнулся.
— Что, почему?
— Скажи мне правду. Куда был подмешан яд?
— Я же сказал тебе…
Она схватила цепь, висевшую у него на шее, — ошейник, который Доно заставлял носить всех своих зверей, — и дернула его за нее. Петра положила руку ему на плечо, напрягла пальцы и провела когтями по бицепсу. Финнир застонал от боли.
— Расскажи мне, как отравили мой народ!
— Я тебе говорю! — прорычал он. — Оно было в вине.
Петра снова ударила его, на этот раз ладонью. При этом она вырвала кусок из его уха.
— Куда они его добавили?
— В вино — Финнир зашипел от боли. — Петра, яд был в вине.
— Где? — Она снова ударила его.
— В вине!
— Где оно было? — Петра отбросила его назад. Финнир споткнулся, и она легко подняла его на ноги и прижала к стене за шею. Золотые струйки заструились по его ключицам, когда ее когти вонзились в мягкие мышцы его горла.
— Вино! — Финнир едва не разрыдался. Позорный, жалкий человек разжался под ее пальцами, правда лилась из него, как кровь из шеи. Петра могла с уверенностью сказать, что он ни в коем случае не пытается ее обмануть.
С отвращением она отбросила на пол.
Демонстрируя свое низкое отношение к нему, она зашагала прочь, повернувшись к нему спиной. Пусть он набросится, — мысленно прорычала Петра. Если он посмеет напасть на нее, когда она повернется спиной, она действительно убьет его. Сейчас его смерть была лишь вероятностью.
— Каин. — Петра распахнула дверь. Мужчина был начеку. Каин не был идеалом, но Петра была благодарна за то, что в этот момент он оказался рядом. — Пойди и передай, что все вино на острове Руана должно быть брошено в Чертог Богов. Все до последней бутылки, бочки и чана.
— Как прикажешь, Оджи. — Каин поспешил прочь.
Петра со вздохом захлопнула дверь и повернулась. Разрывать брата на части было неспортивно. Он уже исцелился, но так и остался лежать на полу в луже бледно-голубой плоти. Надо было покончить с этим и отправить его на нефтеперерабатывающий завод, чтобы он служил Руане личной фермой реагентов.
Она присела перед ним на корточки, оценивая свою разбитую добычу. Петра протянула руку, и он вздрогнул. Она стала медленно гладить его по волосам, словно успокаивая пугливое животное.
— А теперь, Финнир, скажи мне, чей это был яд, и не лги мне.
— Колетты'Рю. — Финнир сглотнул, пытаясь смыть с себя слабость. Ничего не вышло. — Это был яд Колетты'Рю.
— Что? — Петра пыталась понять смысл сказанного. Рок'Рю? Колетта была ничтожеством, никчемной, слабой и маленькой.
И это был как раз тот человек, который прибегал к таким коварным и скрытым средствам. Человек, который не может стоять в яме. Человек, который привязался бы к одному из самых свирепых Драконоборцев и при этом предложил бы что-то свое, чтобы сравниться с кровожадностью своей пары.
— Я знаю, что это была она, — настаивал Финнир. — Она известна тем, что не выходит из своих садов и никого туда не пускает. Многие полагают, что это для ее уединения, чтобы скрыть ее слабость. Но я начал подозревать нечто иное, когда один из слуг вошел туда и оказался мертв.
Петра посмотрела на слугу, которого она убила несколько часов назад, — тело уже остыло. Она вполне могла понять, как можно убить человека за то, что он оказался не в том месте и не в то время. Особенно если этот кто-то был бесполезен.
— Мужчина был убит без каких-либо ран. Грудь, голова — все цело, — уточнил Финнир.
В этом было слишком много смысла.
— Как же ты умудрился не сказать мне об этом? — возмутилась Петра.
— Я не считал это важным. — Финнир попытался отодвинуться, но рука Петры сжалась в кулак и с силой притянула его к себе.
— Тебе не показалось важным, чтобы я знала, что Рю из Рок — мастер теней, трус, изготовивший зелье? — Их носы почти соприкасались, когда она обрушивалась на него со словами. — Что она гораздо более отвратительна, чем даже ее товарищ?
— Я не связал факты! Я не видел, что там было! Безымянные постоянно умирают.
— Это потому, что ты идиот. — Петра ударила Финнира о стену. — Бесполезный идиот.
— Петра…
Она проткнула ему горло рукой, кровь хлынула, пузырясь, а слова вырвались через открытые отверстия в виде задыхающихся хрипов. Плоть натягивалась между пальцами, как ириска, растягиваясь до тех пор, пока не обрывалась.