Арианна заставляла себя делать размеренные вдохи. Она заставила свою голову подчиниться. Но в ушах звучали лишь предсмертные слова Евы, Оливера, всех, кто был ей дорог. Она чувствовала, как жажда крови затягивает ее под свою мощную волну, и все сильнее боролась с ней, пытаясь вырваться на поверхность с ясным мышлением и логикой.
Она еще раз окинула взглядом коридор и ненадолго задумалась о том, чтобы уйти. Если бы она отпустила этого мужчину, то вернула бы себе контроль над той силой, которая годами доводила ее до грани безумия. Она вернет себе будущее, разорвав путы прошлого.
Убив его, она также разорвет эту связь.
Арианна присела на корточки и заглянула в замочную скважину. По тому, как напряглась дверная ручка, когда на нее легла рука, она поняла, что замок заперт. Она потянулась к маленьким инструментам, спрятанным в поясе, где хранилась лебедка.
Замок был таким же простым, как и на ее двери. Она подошла к нему легко и привычно. И все же пот струился по ее шее, а пальцы почти дрожали. Почти. Она вновь ухватилась за штырь, который теперь блестел от пота в ее руке, и держалась уверенно.
Она была близка. Она была так близка.
Замок отворился, и в ушах Арианны раздался звук громче выстрела. Она надавила на ручку, распахивая дверь. Рука ее легла на кинжал. Дверь захлопнулась за ней, лезвие заклинило в пазу, чтобы никто больше не смог войти. Она повернулась, второй клинок уже был в руке.
Из центра комнаты на нее в шоке смотрел Дракон. Его лицо стало почти серым, как у Фентри, а челюсть отвисла. Казалось, его магия почти вибрирует от импульсов бешеного ужаса.
Арианна уставилась на него. Их глаза встретились, и это было заклинание, с которым она не могла бороться. Здесь был он, здесь был мужчина, который предал ее. Никто не мог встать на ее пути, ему некуда было бежать, он принадлежал ей. Ее губы скривились в гортанном рыке жажды крови.
— А-А-Арианна?
— Я рада, что ты не забыл мое имя. — В ее голосе звучали гравий, битое стекло и бесчисленные часы, проведенные в одиночестве за криками в темноте. — Я ни разу не забыла твое, Рафанси.
Он попятился назад, когда она шагнула вперед.
— И теперь это будет последнее, что ты скажешь.
Арианна оттолкнулась от него, упираясь коленями в пол. Она схватилась за золотую цепь на его шее. Цепь сопротивлялась ее магии — неважно. Она крутанулась, свалив его, как тряпичный кусок, на пол.
Он тяжело упал. Арианна упала вместе с ним. Она задыхалась, а ее нож снова вздымался, как гадюка. Идиот был слишком ошеломлен, чтобы что-то предпринять. Она могла делать все, что угодно, убивать его, как ей заблагорассудится, но ничто не могло удовлетворить ее жажду его страданий.
Хотела ли она выковырять острием клинка его глазные яблоки? Хотела ли она вырезать каждый его орган? Хотела ли она забрать его сердце и покончить с этим?
Арианне хотелось кричать.
Этого было недостаточно. Ничего из этого не могло утолить ее жажду мести. Ничто не вернет женщину, которую она любила, учителя, которого она почитала, друзей, которых она приобрела в единственном настоящем доме, который у нее когда-либо был. Она могла убить его тысячу раз, и это не принесло бы ей удовлетворения. Потому что то, чего она действительно хотела, ей не могли дать ни благословение, ни месть, ни видение. Она опустила кинжал.
Его рука метнулась вверх, поймав ее запястье. Другая метнулась к ее горлу. Арианна поймала его. Они оказались в тупике. Глаза в глаза, острие клинка и когти в горле. Она переместила ноги, готовая одолеть его. Она чувствовала это по его дрожащей хватке — он был недостаточно силен, чтобы удержать ее.
— Стой, не убивай меня, — быстро заговорил он, прежде чем она успела рассмеяться, закричать или даже зарычать на попытку труса выторговать у него жизнь. — Не убивай меня, Арианна. Я могу дать тебе кое-что получше.
— Предатель однажды, предатель всегда, — прорычала она. Арианна отклонилась назад и потянула его за запястье, чувствуя, как хрустят кости. Она изогнулась и выставила вперед ноги, ударив его по другому запястью.
— Да!
Ее клинок остановился во второй раз, теперь уже по собственной воле.
Лицо мужчины странно двигалось, пока он говорил. На его лице появились ужасные шрамы, которых не было, когда она видела его в последний раз. Арианна наблюдала, как на глазах у нее срастаются его кости. В ней вспыхнула зависть к тому, кто так эффектно изувечил его, и ревность к тому, что ей не удалось сделать то же самое.
— Да, я предатель. Но сейчас я предаю не тебя. Я могу дать тебе нечто лучшее, более приятное, чем моя смерть.