Его взгляд упал на открытый ящик. Он был пуст. Сердце Квареха, пытаясь заглушить звон ужаса в ушах, прорвалось сквозь грудную клетку. Он выдвинул следующий ящик, вывалив на пол одежду, которую Арианна, возможно, никогда не носила.
Он бросился к кровати. Перья наполнили комнату, когда он отбросил подушки, а его когти разжались. Он был неуправляем. Гнев, боль в сердце, отрицание, разочарование, усталость — все это измотало его. Он разгромил комнату, сначала в поисках, а потом просто от злости, когда понял, что не найдет того, что искал.
Ее кинжалы и плащ исчезли.
Это означало, что Белый Призрак сейчас на Руане. Арианна принялась за работу. И он не считал случайным, что это исчезновение последовало за той ночью, когда сам Финнир вернулся в поместье.
Кварех рухнул в кресло, и груз неизбежной правды сжал его в маленькое, слабое существо. Она никогда не доверяла его семье. Он едва успел заслужить этот хрупкий дар. А теперь… Кварех застонал, зарывшись лицом в ладони.
Это его брат предал все, что она любила.
С рычанием Кварех ударил кулаком по столу рядом с собой, расплескав флакон с чернилами и раскидав инструменты для письма. Он посмотрел на испачканный инвентарь. Все шло так хорошо. Петра получала все, что хотела, а Кварех каким-то образом получал все, что ему было нужно. Но Арианна так и не нашла ни того, ни другого.
Кварех поднялся на ноги. Возможно, он еще достаточно быстр, чтобы остановить вращающееся колесо судьбы, которое грозило раздавить их. Она, несомненно, учуяла кровь Финнира; судя по ее последней реакции, комната его брата была недостаточно далеко, чтобы защитить его. В самом деле, ему следовало бы удивиться, что женщине потребовалось столько времени, чтобы собрать все воедино. Но то же самое можно сказать и о нем самом.
Кварех молился Двадцати богам, чтобы не опоздать с пониманием того, что она пыталась сказать ему с момента их первой встречи.
Он рухнул на колени в открытую дверь комнаты Финнира. Морщины на ковре и расколотая древесина дверной задвижки рассказывали о случившемся так же ясно, как дневной свет, пробивающийся сквозь окно. Он подвел ее, оказавшись недостаточно быстрым, недостаточно умным. Ни ее, ни Финнира не было, ни запаха крови, выдававшего убийство. А это означало, что есть шанс, что они оба остались живы, и эта правда была куда ужаснее, чем иметь дело с телом Син’Кина, убитого на дуэли без свидетелей. Куда бы ни отправился Финнир, Король-Дракон — истинная причина душевной боли Арианны — непременно последует за ним. И Арианна ни за что не воспользовалась бы возможностью бросить вызов Ивеуну.
Это самоубийство.
Он практически вскочил на ноги. Он снова двинулся по коридорам. Но вместо того чтобы отправиться в свою комнату, он направился в крыло Поместья Петры.
Петра знает, что делать, убеждал он себя. Ее разум остыл настолько, что она могла мыслить логически, и она заставит ее сделать это ради женщины, которая обещала ей философскую шкатулку.
Она сделает это ради женщины, которую Кварех выбрал своей, хотел он верить.
— Петра! — Он стукнул в дверь с такой силой, что зазвенели петли.
— Войди, — позвала она в ответ.
Петра была наполовину одета ко двору, и двое слуг сопровождали ее.
— Оставьте нас, — потребовал Кварех.
Петра вскинула бровь, явно пытаясь понять, что привело Квареха в ярость. Но когда она ничего не ответила на его приказ, двое рабов ушли, закрыв за собой дверь. Кварех подошел к сестре.
— Арианна ушла. — Если бы он просто не вышел с ней, то потерял бы всю смелость.
— Ушла? — повторила Петра.
— Она нашла Финнира, и она, они, он — она собирается напасть на Ивеуна.
— Финнир? — Одно только имя вызвало рычание, поднявшееся из горла. — Почему?
Кварех без раздумий приступил к объяснению. Арианна могла держать это дело в тайне. Она могла ненавидеть его за то, что он сказал ей правду. Но это была Петра. Это была его сестра. Его плоть и кровь, женщина, в которую он не верил ни на йоту.
Когда он закончил, Петра уже кипела.
— Тебе следовало раньше прийти ко мне с этой информацией. Я бы никогда не позволила Финниру остаться под этой крышей, если бы знала.
— Я не проводил между ними никакой связи до сих пор, пока она не рассказала мне все вчера.
Петра выругалась, понимая, что он прав. Сестра окинула его взглядом.
— Одевайся, ведь солнце уже почти взошло, и мы отправимся ко двору. Он, несомненно, будет держать ее и Финнира рядом. Мы найдем их, пока суд отвлечется, — поклялась Петра.