— Я скажу за тебя. — Флоренс сделала длинный шаг к нему, и их пальцы почти соприкоснулись. Она медленно провела руками по предплечьям Дерека, переплетая его пальцы со своими. Прикосновение требовало его внимания. Оно было медленным, но не совсем чувственным; требовательным, но не совсем горячим. В нем была какая-то судьбоносная тяжесть, которая почти сводила на нет необходимость в метке связи. — Здесь и сейчас никого нет, Дерек… Чего ты хочешь, как Алхимик?
— Я хочу сражаться, — прошептал он, как будто сами слова могли каким-то образом проклясть его.
— Хорошо. — Флоренс сжала его пальцы.
Впервые в жизни она думала о том, чтобы поцеловать кого-то. Она подумала о том, чтобы сократить расстояние между ними и прижаться к его губам, чтобы перейти грань между знакомством и желанием. Это было бы легко сделать, почти слишком легко, и где-то внутри себя она знала, что это не будет нежелательным.
— Почему ты со мной? — спросила она, прижавшись к нему и позволяя миру раствориться в промежутках между словами.
— Потому что ты видишь мир иначе. Ты, как и старшее поколение, связана с величием, который был Лум… Но ты смотришь глазами, как я, как Нора, на то, как все это изменится, чтобы создать будущее для всех нас. Ты так много видела. — Дерек сглотнул. — Потому что ты неоспорима, как пульс.
— Останься со мной, Дерек. Останься со мной. Привяжи остальных к себе и оставайся со мной.
— Ты уверена, что хочешь этого?
— Это мое предназначение. — Она отпустила его, предоставив ему самому делать выводы. Она была довольна.
Остальные были прикованы к чему-то: любовь к гильдии, верность Наместнику, воспоминания о прошлом. Флоренс не жила в рабстве. Она так долго пыталась найти свое место, что не переставала замечать врожденные преимущества принадлежности к ничему. Она могла делать то, что не мог делать никто другой. Она могла быть тем, кем не мог быть никто другой.
Флоренс прошла в комнату, где хранился порох. Замок на двери висел открытым. Тихое приглашение, первый «несчастный случай» в череде многих, которые произойдут в последующие минуты и часы.
Канистра, которую она сделала, была простой и маленькой. Это будет тихий выстрел, обладающий необходимой силой и не более того.
Бесшумно возвращаясь в город по мостам, перекинутым через деревья, и спиральным лестницам, Флоренс укрепила свою решимость. Ей было интересно, что подумает Арианна. Она, несомненно, узнает об этом. Будет ли она сердиться или гордиться?
В конце концов, это не имело значения. Флоренс делала это не ради Арианны. Она делала это потому, что считала правильным. Потому что это было то, что нужно Луму, и во имя дела, за которое она готова была умереть. Она создала будущее, в котором, по ее мнению, нуждался мир, и ей предстояло принять на себя ответственность за сохранение его динамики.
Дверь в покои Наместника была не заперта. Флоренс обогнула стол, за которым ее отчитывали всего несколько часов назад. За ним находилась еще одна дверь, ведущая наверх, в импровизированную лабораторию. В воздухе тихо гудела магия. Бульканье мензурок над крошечными факелами скрывало ее шаги. В том, чтобы красться, перемещаться, не зная, что делать, была своя сила. Это был хищный порыв, и она на мгновение задумалась, испытывает ли Арианна то же самое чувство, когда надевает плащ Белого Призрака.
За несколько вдохов Флоренс открыла дверь на самый верхний уровень. Она тихонько вздохнула, но скорость работы заглушила любой скрип петель. Там под лунным светом, пробивающимся сквозь облака над Лумом и тонкий занавес, спала Наместник Алхимиков.
Флоренс поправила рукоятку револьвера.
Сейчас было не время сомневаться. Не время для колебаний. Перед ними было одно будущее: убить или быть убитыми. Тот, кто этого не понимал, был опасен для остальных.
Приходилось идти на стратегические жертвы.
Флоренс пересекла комнату несколькими широкими шагами. От ее неспешного движения скрипнула половица, и Наместник зашевелился. Флоренс подняла руку.
Глаза Софи распахнулись, увидев дуло. Флоренс не дала ей перевести дух. Ее зрачки едва успели расшириться от шока, чтобы осознать происходящее, прежде чем оно случилось.
Флоренс нажала на спусковой крючок.
Одиночный выстрел эхом разнесся по улицам Киля. Это был первый сигнал, возвестивший о начале собрания на следующее утро, на котором Мастера Гильдии Алхимиков назначили женщину по имени Этель — женщину, которая накануне сидела за столом Флоренс в противоположном конце, — новым Наместником Алхимиков. Переход был плавным, простым и хорошо принятым всей гильдией.