— Нет. — Флоренс покачала головой. — Эндвиги еще на хвосте. Я должна спать в двигателе на случай, если нам придется совершить внезапный и неожиданный побег.
— Теперь ты наш Ворон?
— И ваш Клепальщик. И ваш Револьвер. — Флоренс усмехнулась, открыв глаза наполовину. Она чувствовала себя пьяной от усталости и под кайфом от остатков адреналина. — Неважно, как вы хотите меня называть. Я обещала Наместнику Алхимиков, что доведу вас до Тер.1, и можете не сомневаться, я так и сделаю.
Дерек перекатился на бок и устроился рядом с ней. Она смотрела на него до тех пор, пока ее веки не опустились, а шея не обессилела, чтобы бороться с гравитацией еще хоть минуту. Ее голова опустилась на его плечо, и Дерек обнял ее.
От них обоих воняло потом и кровью, но это никого не волновало. Он наклонил голову и положил ее на ее плечо.
— Не становись Алхимиком в следующий раз.
— Почему?
— Тогда тебе не понадобятся ни Нора, ни я.
Она хмыкнула.
— Вы мне и сейчас не нужны.
Он усмехнулся в знак согласия.
— Но мне нравится, когда вы оба рядом, — призналась Флоренс. Эти двое раздражали ее, но без них в путешествии было бы одиноко. В чужом тепле можно было найти утешение, а лучистое тепло на мгновение напомнило ей, что она не одна.
22. Кварех
Кварех мчался по коридорам Поместья Син. Арианна снова уединилась в своей комнате, успокоенная только обещанием, что он вернется позже и все подробно расскажет о Багровом Дворе. С тех пор как Зурут сообщил ему, что Двор собирается в Руане, он только и думал о том, как помочь Петре и его дому.
Несмотря на все порывы, которые он испытывал к Арианне, Кварех не позволял поколебать свою верность Син. Она была чем-то новым в его жизни, и ему не хотелось признавать, что она, скорее всего, будет рядом временно. Но его Дом навсегда останется его семьей. Это был его дом, его наследие, общая картина, в которой он был лишь малой частью.
Он не обращал внимания ни на что другое, сосредоточившись на том месте, где ожидал найти сестру. По извилистой лестнице он поднялся в самое сердце Поместья Син. Вдоль стен выстроились древние. Над головой парили Драконы с могучими крыльями, похожими на крылья летучей мыши, и пастями с острыми зубами, вылепленными с реалистичной точностью. Огонь свечей мерцал над их лицами, постепенно исчезая в небытии.
Кварех вышел из удушающей черноты в комнату, наполненную чистым светом, и почувствовал себя так, словно заново родился. Его глаза сузились, привыкая к внезапной смене яркости. Они нашли центр внимания в комнате. Не какое-нибудь произведение искусства, а женщина. На ее коже вздулись мускулы, подпитываемые разочарованием, от которого Петре еще предстояло избавиться. Ее взгляд остановился на храме Лорда Сина, видневшемся вдалеке сквозь стеклянные окна, которые составляли большую часть стен, чем камень.
— Брат. — Петра слегка подвинулась на постаменте, где сидела.
Он принял ее приглашение и сел на противоположный край. Он наклонился так, чтобы их спины и головы соприкасались. Единый разум, единое тело, единое целое, существующая для Дома Син. Кварех закрыл глаза и приготовился слушать слова Оджи.
— Ивеун стремится искоренить слабость в нашем Доме.
— Так и есть.
— Я сообщила Каину, что все должны быть готовы, что именно нам предстоит сражаться на поединках. Мы откроем наши земли для его двора, но я не отдам ему нашу кровь так просто.
Кварех не ожидал меньшего.
— Я разыщу Финнира, чтобы обсудить возможность поединка.
— Да будет так.
Никто и никогда не мог сказать, что Петра колеблется. В считанные мгновения она могла оценить ситуацию на предмет возможностей и принять решение о наилучшем варианте действий. Это было больше, чем Кварех мог сделать за несколько часов в некоторые дни.
— Я не могу отстранить тебя от этого суда. — Ее голос слегка дрогнул при одном только упоминании о нем.
Кварех одарил мир усталой улыбкой.
— Мы знали, что этот день настанет.
— Я не могу бороться за тебя.
— Я понимаю.
Петра могла бороться за почти любого в Доме Син, но только не Квареха. Он был ее братом и избранным Рю. Все взгляды были обращены к нему, чтобы он защищал Дом от ее имени и носил титул Оджи, если ее постигнет какое-либо несчастье, кроме санкционированной дуэли. Он должен был защитить себя, иначе его никогда больше не примут как Рю.
— Скольких ты сможешь убить?
Кварех долго размышлял над этим вопросом. Первый раз он по-настоящему применил тренировки на Луме, и в целом это был провал. Хотя использовать любой бой против Арианны было совершенно несправедливо… Ответственность внезапно раздавила его, и подпорки, удерживающие ее над головой, сломались в тот момент, когда он осознал истинную правду о своем положении.