Схемы отличались странной красотой. Темное накладывалось на светлое, как чернила на пергамент. Кажущиеся хаотичными концепции приобретали четкие очертания, подкрепленные расчетами, которые были собственным языком. И если Арианна не собиралась расшифровывать для него их смысл, то уж точно не собирался он расшифровывать это сам. Поэтому Кварех оставалось лишь тихо восхищаться, видя форму, а не функцию.
— Ты должен мне объяснения, — напомнила она ему.
Кварех поймал ее взгляд, в котором явно читалось требование.
— Должен. — Он сел обратно на кровать, и Арианна повернулась к нему лицом. — Через две недели здесь, на Руане, состоится Багровый Двор. Обычно его проводят в Лисипе, где живет Дом Рок и нынешний Доно. Но Ивеун решил провести его здесь, на Руане.
— Это важно.
Он видел, как Арианна пытается собрать воедино все, что ей передали, но, к ее раздражению, у нее было слишком много пробелов в знаниях, чтобы понять всю серьезность ситуации.
— Так и есть. Все названные члены принимающего Дома должны присутствовать. Обычно Рок слишком счастлив, чтобы иметь преимущество на своей территории и неизбежное превосходство в численности…
— Но на этот раз они хотят загнать вас в угол.
Кварех придержал язык, чтобы не поправить на «тебя», ведь он был известен тем, что избегал Суда.
— Мы с Петрой так считаем, да.
— Так в чем же истинное беспокойство? Благородный двор вряд ли послужит поводом для долгих мучений. Волнуешься, что у тебя не будет самого модного наряда? — Она хмыкнула, но улыбка медленно исчезла с ее губ при виде его торжественного выражения.
— Двор — это не место, где мы собираемся и сплетничаем; для этого есть чайные салоны и винодельни. Единственный способ продвинуться в обществе Драконов — это убить того, кто стоит выше по рангу. Чтобы поддерживать порядок, дуэли обычно санкционируются Оджи, за исключением суда. Тогда почти все дуэли заслушиваются и разбираются… Исключение составляют случаи, когда сам Доно решает вмешаться.
Арианна смотрела на него долгое, тяжелое мгновение. Она быстро постукивала ногтями по столу и смотрела через плечо на угасающий свет за окном. Ее магия была столь же беззвучна, как и губы, а мысли заперты в недоступном для него месте.
Она снова повернулась к нему с решительным взглядом, который он связывал с явной опасностью.
— Тебе будет брошен вызов.
— Я в этом не сомневаюсь. Возможно, и тебе тоже.
— Мне? — Эта мысль не должна была привести женщину в восторг.
— Сегодня я представил тебе как Син’Анх. Не исключено, что какая-нибудь женщина, мечтающая стать моей подружкой, может бросить тебе вызов, пытаясь заслужить мое расположение.
Арианна задумалась, сложив руки за головой. Ее ухмылка стала еще шире.
— Кто-то желает тебя — это почти комично.
Кварех закатил глаза, слегка задет ее словами. Не слишком сильно, но чуть больше, чем ему хотелось бы признать.
— Я здесь, на Нове, кое-что собой представляю. — Он никогда не откажется от титула, который дала ему Петра, и от того, что он значил для его Дома.
— Да, — легко согласилась она, пружинисто встав на ноги. Пальцы Арианны были похожи на извивающихся червей, прикрепленных к ее ладоням. — И именно поэтому ты заслуживаешь настоящую женщину, если, конечно, она тебе нужна.
Арианна придвинулась к нему, и Кварех откинулся назад, его ладони легли на тяжелое пуховое одеяло, укрывающее ее кровать. Она облокотилась на его колени, возвышаясь над ним. Она была внушительной и доминирующей, и от этого ему хотелось повалить ее на пол. Он хотел покориться.
— Кто для тебя «настоящая женщина», Фентри? — Его голос перешел на едва знакомый ему тон. Ему нравилось, как патока обволакивает его горло и обволакивает язык.
— Та, что не таится в тени, поджидая удобного случая, потому что знает, что в противном случае ты никогда бы не поддержал ее рядом. — Она говорила так, словно этот факт должен быть очевиден, но для Драконьей крови Квареха это было несколько чуждое понятие. Чужое, но не нежелательное.
Кварех выпрямился, сократив расстояние между ними на ширину ладони. Арианна была слишком умна, чтобы он мог предположить, что она не осознает, что делает. Но что она делала? Кварех не имел представления, но он не был подвержен ее логическому мышлению. Он был тем, кто может наслаждаться красотой и расслабляться, зная, что что-то происходит потому, что так и должно быть.
Когда она была рядом с ним, как сейчас, все было так, как должно быть.
— Итак, когда мы начнем?
— Начнем? — Он сглотнул: это слово имело, казалось, бесконечное количество значений.