Высокие, в полный рост зеркала вызывающе горели холодным белым светом. Конечно, на них не было теперь никаких покрывал.
Зеркальный капкан захлопнулся — намертво, не желая отпускать свою жертву.
Едва успев понять, что происходит, правитель Ледума уже пошатнулся и рухнул прямо на пороге. Ирония судьбы — на том самом месте, где не так давно был им пойман Серафим. На краткий миг заклинатель даже потерял сознание, и очнулся уже на земле. При этом внутреннее ощущение было таким, будто он не на пол в обмороке оседает, а опрокидывается, летит вниз головой сквозь бездонный узкий колодец, опасный магический коридор… куда-то в неизвестность. Проваливается беспомощно в кротовую нору, связывающую разные реальности и миры.
Открыв глаза, маг с сожалением убедился, что так оно и было.
Глава 6, в которой сожалеют об утраченном рае
Длинные белые пальцы бегло касались клавиш.
Звуки рождались нежные и одновременно тревожные — невозможно, невозможно сладкие.
Длинные белые пальцы касались чего-то внутри, чего-то сокровенного до дрожи. Касались небрежно, мягко, одними только кончиками, подушечками, дразня ощущением желанного, но неуловимого, пробуждая тоску о несбыточном. Россыпь нот невидимой тропинкой уводила прямиком к сердцу.
Кристофер знал: эта тихая мелодия нравится лорду Ледума, очаровывает правителя своей простотой. Она добавляет мягкости в выражение темных глаз, в которых аристократ понемногу учился читать, подмечая многое. Ох, но эту «простую» мелодию нужно было еще уметь сыграть! Сыграть, не нарушив, не повредив ломкого волшебства. Не исказив эфемерного совершенства звука, гармонии, готовой вот-вот рассыпаться от единственного неточного движения руки.
Сколько терпеливого труда, сколько длинных часов практики стояли за этой кажущейся легкостью!..
Сегодня, подняв крышку рояля для утренних занятий музыкой, премьер ненадолго задумался, намереваясь исполнить что-нибудь для души, а пальцы сами собою вдруг начали выводить эту чуткую мелодию, мечтательный ноктюрн правителя, так не похожий на него самого.
Но призрачные грезы музыки явились с особой болезненностью, созвучные внутреннему состоянию аристократа. Последними аккордами Кристофер заставил клавиши звучать нарочито громко, нестройно и вдруг, остановившись, тяжело уронил голову на предплечья. Чудная мелодия оборвалась диссонансом и — пронзительной тишиной. Ноты замерли ворохом бабочек, пойманных автором музыки в воздушный сачок… ярких бабочек, уснувших навсегда с наступлением холодных осенних дней.
Премьер не исключал, что пресловутая широта взглядов лорда-защитника Ледума, не дававшая покоя доброй половине Бреонии, могла быть продиктована не столько порочностью и необузданной страстью к наслаждениям (хотя и без этого, да простит его правитель, не обошлось), сколько вполне себе утилитарными мотивами.
Как глава службы ювелиров и практикующий маг, Кристофер скрупулёзно изучал принципы активности драгоценных камней, пользуясь всеми найденными источниками и собственными наблюдениями. С присущим аристократу педантизмом множество разрозненных знаний были по крупицам собраны, упорядочены, систематизированы и — тщательно записаны в личный гримуар. Какие-то сведения оказались уже давным-давно доказаны, какие-то только предстояло проверить: Кристофер всегда стремился довести дело до конца. А это значит, в данном случае стремился к полному пониманию механизмов человеческой магии.
Человеческая магия… сверхъестественная сила драгоценных камней оказалась только половиной большого дела. Как выяснилось, для того чтобы умело управлять этой силой, заклинатель должен быть настроен идеально точно, подобно музыкальному инструменту. Само тело его должно вибрировать эталонно, как камертон — иначе вместо музыки легко получить какофонию.
Настройка же заключалась в уравновешивании ментальной энергии.
Для обычного человека проблема не стояла так остро, точнее, о ней вообще мало кто задумывался всерьез, однако для мага не имелось задачи важнее. Притом задача эта была трудновыполнима.
Для доступа к магической энергии человеческий дух, запертый в клети смертного тела, нуждался в регулярных вливаниях как мужской, так и женской составляющих энергии. Взрастить их можно было внутри себя в результате длительной концентрации либо проще и быстрее — взять от других людей.
Достижение же постоянной энергетической устойчивости было невозможно в принципе: из-за расходования силы чаши весов непрерывно плясали, не приходя в равновесие надолго. Баланс был слишком хрупок!.. Эта напасть испокон веков портила кровь заклинателям, а потому все они из кожи вон лезли, чтобы удержать мужскую и женскую составляющие энергии приблизительно на одном уровне. Надолго остановить чаши весов в желанном состоянии покоя не удавалось, но требовалось хотя бы избегать сильных перепадов и особенно резких скачков, губительных для способностей мага.